Пленница проклятого демона

Он бросил взгляд на Тень. Тот стоял абсолютно неподвижно.

Церон усмехнулся и перевёл взгляд на меня:

— Подойди.

Конте дёрнулся.

— Отрубите ему палец, если она ослушается, — не меняя тона, произнёс Церон.

Я похолодела: в руке одного из стражников появился острый нож. Словно кто-то толкнул меня в спину, я быстро подошла к Церону.

— Пытайте сколько влезет: ни я, ни Закладка не выдадим вам наших людей, — презрительно бросил Конте. — Может, вы и перекупили Альберта, которого я знал двенадцать лет, — не знаю уж, чем вы ему угрожали и что посулили. Но вы можете резать нас друг у друга на глазах: своих мы не выдадим.

— Конте, — прошептала я. — Сейчас не время.

— Совершенно верно, — кивнул Церон. — Думаю, безымянный палец на левой руке ему больше не понадобится.

— Пока не отрубайте, — холодно вмешался Тень. — Я всё ещё хочу увидеть его в бою.

Церон с усмешкой кивнул:

— Хорошо. Просто полосните по ногтю как следует.

Забыв о Цероне, я кинулась к охранникам:

— Не смейте!

Поздно. Сверкнул нож, и Конте зашёлся криком, падая на одно колено. Мигом позже двое охранников заступили мне дорогу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Возвращайся, — предложил один. — Не то мы отрежем твоему приятелю ещё что-нибудь.

Я бросила умоляющий взгляд на Тень, но его лицо по-прежнему не выражало абсолютно ничего. Лишь взгляд его, устремлённый на Конте, сделался совершенно непроницаемым.

Охранник подтолкнул меня в спину, и я медленно, нехотя вернулась в середину зала. Церон махнул рукой, и один из стражей подошёл к нему, с поклоном подавая стилет — и хрустальный бокал.

Вот оно. Пришёл мой звёздный час. Сейчас Церон порежет себе руку, кровь попадёт в бокал, и мне предложат его осушить.

Если бы Тень не предупредил меня, сейчас я бы отказалась пить кровь Церона — и меня пытали бы сутками, пока я не сломалась бы или не умерла. Должно быть, я должна была быть благодарна Тени за совет и за то, что он хотел, чтобы я жила, пусть и таким мерзким образом. Но я не желала такой помощи.

— Ты знаешь, что тебе предстоит? — поинтересовался Церон.

— Да, — ровно сказала я. — Давай покончим с этим побыстрее.

Его глаза сузились.

— Недостаточно вежливо. Твоему другу отрезать пару пальцев?

— Да, — выплюнул Конте. С его руки капала кровь. — И вообще что угодно. Я всё равно уже мёртв. Не унижайся перед ними, Закладка. Забудь обо мне.

Я медленно протянула руку и взяла бокал у Церона. И опустила, подставив прямо под его запястье.

— Я готова, — произнесли мои губы.

Церон поднял бровь:

— Ждёшь не дождёшься, когда я позову тебя в свои сны, верно? Очень хорошо. Вижу, Тень хорошо тебя подготовил.

— Он… объяснил, что будет, если я откажусь.

Церон внимательно взглянул на Тень.

— Но это не всё, что он с тобой сделал, — насмешливо сказал Церон. — Правда?

— Нет.

— Ну, разумеется. Благодаря ему ты стала женщиной. И как тебе это понравилось?

Чёрт. Я почувствовала, как все взгляды в зале устремились на меня.

— Я убью тебя, — процедил Конте, с ненавистью глядя на Тень. — Не представляешь, как я жалею, что не прикончил тебя в том подвале. Что…

Я вспомнила губы Тени на своих губах. Горькие, нежные, дерзкие. Прощание.

И потом — его руки. Его глаза. Его лицо.

Он мог не останавливаться. Но он остановился.

…Но я не могла сказать этого вслух.

— Не надо, Конте, — тихо сказала я. — Это уже не поможет.

— О, ещё как поможет. — Глаза Конте сверкнули такой чистой беспредельной яростью, какой я никогда не видела в его взоре. — Говоришь, мой отец послал за тобой убийц? Не знаю зачем, но, надеюсь, в следующий раз они довершат дело.

Губы Тени побелели.

— Думаю, — очень сдержанно произнёс он, — я найду его первым. И задам ему пару вопросов.

Церон с усмешкой перевёл взгляд с Конте на Тень, явно наслаждаясь этой сценой. И резко рубанул кинжалом по своему запястью. Тонкая алая струйка потекла в бокал. Моё сердце перестало стучать.

Лучше бы я выпила яд. Лучше бы я провела двое суток без воды. Лучше бы…

— Пей, — раздался ледяной голос.

Я подняла бокал, прикоснувшись губами к кромке. Перевела взгляд на Тень. И получила едва заметный кивок.

Что бы он ни задумал, очень надеюсь, что это сработает.

Я закрыла глаза и осушила бокал одним залпом.

Кровь Церона. Солёная, оставляющая мерзкий вкус на языке и проникающая, казалось, в каждую клетку. Но я выдержу. Я должна выдержать. Если я смогу выжить и отомстить — я это сделаю. И спасу Конте — даже если ради этого мне придётся умереть.

Голова кружилась. Я пошатнулась и почувствовала, как кто-то из стражников забирает из моих пальцев бокал. Машинально облизнула губы — и вздрогнула, запоздало вспоминая, что именно я слизываю.

…Та ночь, когда мне на губы попала одна-единственная капля крови. Тень и моё обнажённое тело в Янтарном квартале. Как давно это было! И Конте тогда ждал меня в убежище, а теперь…

— Вы серьёзно собираетесь казнить единственного внука императора? — спросила я, сделав упор на «единственного». — А если император Адриан умрёт бездетным?