Плевать мне на игру! Мастер

Долго пировать на улицах столицы оскверненным не пришлось. Выбивая пепел и камни из-под копыт, по ним, словно разящий меч света и правосудия ударил отряд королевской конницы во главе Элизабет Фейтл. Огромное мерзкое чудовище скинуло гвардейца с коня не менее огромным ножом для разделки туш. Мужчина был храбр, но справиться с жутким мясником ему было не под силу. Тварь занесла тяжелый нож для удара, а мужчина приготовился к смерти. Шмяк. Прозвучал удар и хруст раздробленных костей. Кровь украсила стену. Гвардеец открыл глаза и увидел поверженного мясника. Тяжелый кистень капитана Элизабет раскроил чудовищу затылок. Женщина с повязкой на правом глазу, с розовыми выбритыми по бокам волосами, в тяжелом латном доспехе, на гербовой накидке которого был изображен пылающий молот, в одиночку удерживала центральную улицу, оставляя после себя орды изувеченных тел оскверненных. Неважно какая нежить встречалась ей на пути, кистень Элизабет наносил им критический урон — обращал прогнившие тела в чёрную требуху.

В это время, с такой же свирепостью обрывала жизни королевских рыцарей оскверненная женщина по имени Сильвина. Несмотря на то, что смерть поцеловала её в лоб ещё сотню лет назад, она была красива и сильна. Завидев достойного противника в лице Элизабет, Сильвина взмахнула длинной цепью и крюком на её конце вырвала щит из рук противника. Сильвина была нацелена на победу, ей хотелось, чтобы хозяин заметил её и похвалил, но добыча оказалась слишком сильна. Элизабет Фейтл как всегда была беспощадна — вкладывала все силы в каждый удар. В итоге её рука вошла через ветхие кости Сильвины и вырвала её давно остывшее сердце. Перед тем как испустить проклятый дух, оскверненная уставилась куда-то в сторону и произнесла.

— Простите Эльдман.

Не успела Элизабет перевести дух и выпить лечебное зелье, как на неё напал горбатый уродец. Нацелив острый нож ей в затылок, он спрыгнул с высокой крыши. Элизабет была опытным бойцом, ей хватило всего лишь увидеть тень, чтобы среагировать и ударить первой. Тяжелый кистень высадил часть гнилых зубов. Второй удар опустошил индикатор здоровья мертвеца. Тело горбатого уродца покрылось крупными волдырями, практически вспенилось. Элизабет поняла, что это не к добру, но отойти не успела. Тело уродца взорвалось и наложило на неё несколько проклятий. Сила, скорость и энергия разом упали на пять единиц. Сразу же после взрыва капитана сбило с ног тяжелым каменным гробом, из которого жутко хохоча выбрался тот самый горбатый уродец. Тем, кто кинул гроб, оказался покрытый кровавыми бинтами крупный мужчина. Его руки и плечи были столь велики, что казалось он может вырывать с корнями деревья и крошить в ладонях камни.

— Не тронь её! — послышался властный, холодный голос. — Она моя!

Ожидая атаки, Элизабет в несколько прыжков оказалась на крыше дома и огляделась.

«Откуда?», прозвучал внутренний голос и в тот же миг, из-под черепицы на которой она стояла, издавая мерзкий писк вырвалась сотня летучих мышей.