Пляска на плахе. Плата за верность [СИ]

На ватных ногах латанийка подошла к статуе Гилленая и поклялась говорить лишь правду. Писцы зашелестели бумагами, кое-кто точил перья или тянулся за запасными. Адаль медленно приблизилась к кафедре и зачем-то еще раз поклонилась Черному грифу. Демос откинулся назад, проклиная одеревеневшую поясницу, сделал несколько глотков воды и принялся наблюдать за развернувшейся сценой из-под полуприкрытых век.

«Давай, же. Люди любят копаться в чужом грязном белье. Удовлетвори их интерес».

— Леди Адаль, — мягкий тон Рувиния удивил Демоса. — Пожалуйста, поведайте о том, что случилось в тот вечер, во всех подробностях.

Латанийка набрала в легкие побольше воздуха и начала рассказ, избегая смотреть Черному грифу в глаза:

— В тот день герцог вернулся из похода на Рундкар. Мы с леди Ириталь и другими дамами прибыли в Эллисдор немного раньше. Когда моя госпожа получила весть о смерти императора, она тут же приказала нам собираться в дорогу, и уже следующим утром мы покинули вольный город Горф, где находились в тот момент. — Девушка снова достала свой кружевной платок и промокнула лоб. — Лорд Грегор прибыл днем, но, с вашего позволения, я сразу перейду к вечернему визиту герцога, ибо тогда все и случилось.

— Прошу вас, — улыбнулся наставник.

— Хотя леди Ириталь и лорд Грегор знали о кончине императора, пир по случаю возвращения из Рундкара все же состоялся. У моей госпожи не было настроения праздновать, поэтому она, побыв некоторое время в зале, поднялась в свои покои. Леди Ириталь выглядела нездоровой — была бледна, говорила тихо, руки ее дрожали. Я предложила заварить успокаивающих трав, но она потребовала вина с пряностями, — латанийка нахмурилась, вспоминая детали. — Вскоре в дверь постучали. Я пошла открывать и увидела на пороге самого лорда Грегора. Он попросил леди Ириталь поговорить с ним наедине, но я сомневалась, стоило ли мне покидать комнату.

Черный гриф приподнял бровь.

— Почему?

Свидетельница повернулась к Эйсвалю и, глядя ему прямо в глаза, пояснила:

— Латанийские традиции запрещают незамужним женщинам находиться наедине с мужчинами, с которыми не состоят в кровном родстве. Обычно во время таких встреч должны присутствовать родственники, компаньонки или хотя бы слуги. Впрочем, моя госпожа — посол, что дает ей особый статус и определенные привилегии. Поэтому раньше меня не смущали эпизоды, когда она прогуливалась с лордом Грегором в саду или, например, возносила молитву вместе с ним в Святилище. Но в тот вечер он впервые остался с ней наедине.

— Вы напомнили леди Ириталь о порядке?

— Я собиралась, — проговорила девушка. — Она видела на моем лице сомнение, ибо я не скрывала своих мыслей. И все же меня отослали вниз.

Наставник Рувиний тактично ждал, пока писари торопливо скрежетали перьями, а затем дал им несколько мгновений на отдых. Молодые люди хрустели пальцами и разминали запястья.

— Благодарю за разъяснения, леди Адаль, — кивнул Черный гриф. — Продолжайте.

— Уже спустившись, я почувствовала холод и поняла, что забыла в покоях госпожи свою шерстяную шаль. Конечно, я бы не стала прерывать беседу господ, поэтому решила тихо подняться в свою комнату и взять другую. Так я и сделала. И именно тогда я и стала невольной свидетельницей той… — латанийка побледнела еще сильнее. — Той сцены. К счастью, мое присутствие оставалось тайным.

Черный гриф снова впился глазами в свиток.

— В письме мастер Дибрион упоминает слуховые окна. Вы пользовались одним из них?

— Да, они расположены во всех комнатах. Их можно закрывать с господской стороны, но, видимо, в тот вечер леди Ириталь забыла это сделать, поэтому я все видела и слышала.

— Что же там происходило?

— Войдя в свою комнату, я сразу увидела, что окна не были закрыты, и постаралась не шуметь, дабы не мешать беседе госпожи. Но затем я услышала всхлипы — леди Ириталь плакала, а лорд Грегор ее успокаивал. Я заглянула в окошко и увидела, что господа обнимаются. А затем…

Латанийка, смутившись, умолкла. На бледных щеках проступил стыдливый румянец.

— Прошу вас, леди Адаль, — Рувиний нежно тронул свидетельницу за широкий рукав платья. — Умоляю, это очень важно. Ради всего святого, будьте сильной.

— Затем… Затем лорд Грегор начал целовать леди Ириталь.

Многие в зале подались вперед, предвкушая сальные подробности, а у некоторых дам, прикрывшихся веерами, заблестели глаза от возбуждения.

— Было ли что-то еще? — Рувиний приблизился к свидетельнице, не спуская с нее глаз.

— Да… Они долго целовались, а после леди Ириталь принялась снимать с себя одежду.

Шум в зале усилился, и герольду пришлось снова зареветь, призывая к тишине. Демос внимательно следил за реакцией Ладария. Великий наставник наблюдал за латанийкой с выражением безмятежного спокойствия, словно присутствовал на будничной церковной службе. Ни удивления, ни возмущения, ни гнева.

«Чертов дирижер».

— Что же сделал лорд Грегор, когда леди Ириталь начала раздеваться? — задал вопрос Рувиний, глядя мимо свидетельницы прямо на Ладария.