Пляска на плахе. Цена клятвы (СИ)

«Впрочем, вряд ли я бы смог им объяснить причину».

Оставшись в одиночестве, он перечитал письмо.

Убей человека, который принес это письмо. Немедленно!

Итак, Демос, я умер.

Поначалу я боялся втягивать тебя в эту интригу, но вскоре понял, что не могу не поделиться с тобой этим знанием. Ты – единственный человек во всем дворце, кому я доверяю. Теперь, сынок, у тебя будет выбор: забыть или ввязаться в игру, где даже мне не известны все действующие лица.

Император Маргий и покойный лорд-губернатор Годо Дермид умерли не случайно. Мы втроем расплатились за излишне романтичное представление о будущем империи. Стремление к реформам сыграло с нами злую шутку, показав, что даже влиятельнейшие лица империи не способны повлиять на ее судьбу. Мы были идеалистами и проиграли, а потому я не позволю тебе совершить те же ошибки, что в свое время допустили мы. Именно поэтому я хочу, чтобы однажды ты все же добрался до ключа, который я тебе отдал, и применил его по назначению. Верю, что ты разберешься с этой головоломкой.

Как мог, я замел следы и даже велел избавиться от Кэйнича, поскольку пытаюсь отвести их внимание от тебя. Когда слуга ушел, я принял яд и умер. Хочу уйти сам, пусть в таком случае не попаду в Хрустальный чертог и не встречусь с женой. Кэйнич тоже кое-что знает, и лучший выход для него сейчас – быстрая смерть. Мой старый друг заслужил место на небесах. А ты остаешься на этой земле. Сделай так, чтобы наша смерть не оказалась напрасной.

Как писал малоизвестный, но талантливый поэт Анрэй Конлаокх: «Счастливец тот, кто, уходя, узрел покой». Наконец-то я его вижу.

Надеюсь, ты преуспеешь. Но, что бы ты ни решил, умоляю, будь осторожен.

Ирвинг

Демос поджег письмо от пламени свечи и бросил на серебряный поднос. Бумага нехотя догорала и упрямо цеплялась за жизнь.

«Почти как я».

Казначей вытащил из-под одежды цепочку с восьмигранным кулоном и снова принялся внимательно его изучать. Он крутил его в руках, проверял крем ногтя на предмет наличия потаенных отверстий и полостей – тщетно. Демос все еще не мог вспомнить, где же видел нечто-подобное. Вздохнув, он тщательно заправил ее обратно за воротник туники.

Глава 5. Эллисдор

Скользкий и холодный каменный мешок, в который бросили Джерта, не освещался. Воздух в темнице был тяжелым, влажным и вонял гнилью. Эннийца бил озноб. Он лениво отогнал крысу от подноса с остывшей едой – животное обиженно пискнуло и ретировалось в дальний угол камеры.

Из коридора доносился тихий шепот, но Медяк, как ни напрягал слух, не смог понять, кто говорил. Наконец, в замке заворочался ключ, скрипнули дверные петли. Полоса яркого света резанула по привыкшим к мраку глазам. Джерт смог разглядеть только два силуэта, черневшие в проеме.

— Только полчаса, — пробасил незнакомый голос. — Потом они вернутся, и мне влетит. Да и тебя по головке не погладят.

— Поняла. Успею.

Энниец удивился, узнав в говорившей Артанну.

— Я постучу, когда время выйдет.

— Угу, — буркнула наемница и закрыла дверь.

Едва зайдя в камеру, вагранийка инстинктивно дернулась от резкого запаха и кашлянула. Факел в ее руках потрескивал.

— Привет, командир! — усмехнулся наемник. — И ты бить будешь?

— Ну у тебя тут и ароматы.

— Уж извини. — пожал плечами Джерт. — Моей последней пищей была гороховая каша, сама понимаешь.

— О да. После нее у нас в сортирах целый оркестр гастролировал – слышно, поди, было аж из Хрустального чертога. Как ты?

— Жить буду, — тихо проговорил наемник.