Пляж острых ощущений

В холле двое парней по-прежнему безрезультатно топтались у пальмы. Я не выдержал и придержал одного, чтобы второй достиг желаемой цели. Он попал ему в скулу — вскользь, правда, но попал, — и у них пошло-поехало. Я даже им позавидовал. С удовольствием бы сейчас размялся в спортзале вместо того, чтобы изображать счастливого жениха перед абсолютно незнакомыми мне людьми.

Беда замерла в дверях, держа в руках свой мобильник.

— Ну ничего не понимаю, — пожаловалась она, когда я подошел. — Сазон шлет одну за одной странные эсэмэски. Вот, смотри, — она сунула мне под нос телефон.

— «Секс задерживается, на свадьбу не успеваю, прилечу только завтра утром. Еще раз поздравляю с бракосочетанием. Сазон», — прочитал я на дисплее. — Да, действительно странно, — согласился я с Элкой. — Интересно, кто на него польстился?!

— Кто! — фыркнула Элка. — За миллионером, да еще в таком роскошном возрасте как восемьдесят шесть лет, очередь выстроится из самых прелестных дам!!

— Пошли в зал, — засмеялся я. — Зря эти дамы надеются. Во-первых, дед никогда не женится, во-вторых, еще чихнет, как говорится, на их же похоронах.

— И все-таки странно, — пробормотала Элка.

Музыканты на сцене домучили блюз и не на шутку увлеклись джазовой композицией. Мы в полутемном зале отыскали свои места и приналегли на диковинные салатики.

* * *

— Слушай, а кто все эти люди? — спросил я у Беды, интенсивно жуя.

— Я же сказала тебе, что разослала приглашения строго по списку Сазона, — с набитым ртом прошептала мне на ухо Элка. — Тут такие шишки! Вон тот, длинный и пьяный — начальник ОблУВД, вон тот, толстый и пьяный — начальник ОблГАИ, а во-он та трезвая дама в красном плюшевом платье — начальник городской налоговой инспекции.

— Да, непростой народец, — усмехнулся я, присмотрев себе в центре стола шикарную утку с яблоками. — Жаль, что у Сазона такие напряги с испанским сексом и он не погулял с ними накоротке!

Утка оказалась фантастически вкусной и необыкновенно большой. Я поставил ее перед собой прямо на блюде и, наплевав на приличия, стал есть руками. Утка скрасила все недоразумения этого вечера. Меня посетило умиротворение.

— А знаешь, — сказал я Беде, — раз уж тебя так влекут трудовые будни, я тоже не буду сидеть сложа руки.

— Что, организуешь секцию бальных танцев для местных трудных подростков? Или откроешь курсы кройки и шитья для южных барышень? — съязвила Элка, но я давно научился пропускать мимо ушей ее «шпильки».

— Мой друг детства Колян на неделю хочет съездить к родителям во Владивосток, но не может найти замену себе. Ему тоже нужен временный человек, который не будет претендовать на его место.

— Надеюсь, что он не стриптизер.

— Нет.

— И не пожарник.

— Нет.

— Не учитель, не дворник, не летчик, не священник, не…

— Он спасатель на пляже.

— Вау! — Беда мизинцем подхватила очки на носу, которые от ее интенсивной мимики чуть не упали в салат. — Уж лучше бы он был стриптизером, — пробормотала она. — Ты хочешь сказать, что пока я буду пахать как ломовая лошадь, ты будешь сутками нежиться на пляже, время от времени отлавливая в воде пышнотелых блондинок?

— Тонут как правило пьяные мужики и дети, — пришла моя очередь просвещать ее.

— Это смотря кто спасать будет, — буркнула Элка, отобрала у меня утиную ножку и вгрызлась в нее зубами. — Вот увидишь, при тебе начнет утопать все женское население пляжа. — Вкусная утка не помешала ей развить тему.

— Большего комплимента в жизни не слышал, — расхохотался я.

— Я хотела сказать, что тонуть будут только глупые курицы, — быстро поправилась Элка. — От тяжести силикона они резко пойдут ко дну…

Она еще бурчала что-то себе под нос, упражняясь в сомнительном остроумии, но я отключился и осмотрел зал. То, что происходило в нем, смахивало на все, что угодно, только не на мою свадьбу. Столы ломились от еды и напитков, народ отчаянно пил, ел, смеялся и флиртовал. Он разбился на группки и парочки, и этим сообществам решительно не было ни до чего дела. Девица, которую я целовал под клич «горько», прильнула всем своим платьем к высокому господину, которого Беда обозначила как какого-то там начальника.

Мне стало тошно. То ли утка оказалась слишком уж жирной, то ли мне не стоило идти на поводу у Беды и Сазона, соглашаясь на эту «полезную во всех отношениях» свадьбу. У меня вдруг возникло четкое ощущение, что я не женюсь, а даю взятку. Я-то мечтал о тихом пивном погребке, паре-тройке друзей детства в качестве гостей, теплых, проникновенных поздравлениях, тихом бормотании рояля в углу небольшого уютного зала и разговорах, разговорах, разговорах, и шутках, которые понятны только нашей тесной компании. А потом… потом можно к морю с бутылкой шампанского и купаться там, пока южный рассвет не объявит торжественно миру о начале нашей официально-совместной жизни с Элкой Тягнибедой.

Нет, все-таки утка была слишком жирной…

— … а еще, эти южные женщины очень рано стареют, — продолжала муссировать Элка женский вопрос и мое к нему отношение.