Плюшевая голова

Нет сил ничего делать. Простая уборка вызывает усталость, приношу ведро с водой, протираю пол, и уже хочется рухнуть обратно в кровать. Сегодня встал на весы, оказалось, что потерял три килограмма за пару недель. Я и без того хилый, а тут ещё похудел. Смотрю на себя в зеркало – щёки впали. Стараюсь нормально есть, но аппетита совсем нет^{(На Славу так влияет воздействие нектохеты}.). Ем, потому что надо.

Лежу и смотрю на ленту от мух с жутким названием «Липкая смерть». Она вся покрыта мёртвыми насекомыми, только одна муха ещё жива. Время от времени она дребезжит единственным свободным крылом. Уже намертво приклеилась, но всё ещё надеется выбраться.

Я думаю: а вдруг я как эта муха? Вдруг я уже обречён? Мне только кажется, что я держусь молодцом, а на самом деле попался в ловушку? Мёртвый Дима мог бы плюнуть на меня и найти другого подростка, но он всё ещё является ко мне. Я ДЛЯ НЕГО ЦЕННЫЙ ЭКЗЕМПЛЯР.

Я как оголённый нерв. Даже моя семья не хочет лишний раз со мной разговаривать, видя, что я не в себе. А вдруг я на самом деле ничтожество и гожусь только для того, чтобы стать временным телом для нектохеты?

22 июля 2004 года

Не писал пару дней. Я начал отжиматься от пола по утрам, заставляю себя делать зарядку. Не хочу совсем зачахнуть. Гуляю, катаюсь на велосипеде, то ли для себя, то ли для того, чтобы родители видели, что я не погибаю. Стараюсь думать, что время на моей стороне, но КАЖДЫЙ ДЕНЬ ДАЁТСЯ МНЕ МУЧИТЕЛЬНО ТЯЖЕЛО.

Недавно встретил Свету на улице. На фоне отчаяния я больше не чувствую волнения перед ней. Посмотрел на неё без опаски, и она это заметила. Света смотрела на меня без интереса. Я для неё обычный парень, каких много.

Я испытываю к ней чувства. Это правда. Но я больше не собираюсь ничего с этим делать. Если она меня сейчас отошьёт, то это меня окончательно раздавит.

23 июля 2004 года

Я беседую с безголовым Димой. Это так нелепо, что иногда я начинаю истерически смеяться в его присутствии. Сегодня ночью я сказал, что презираю его, а он ответил, что уже не надеется со мной подружиться, просто ждёт, когда я приму его предложение.

Я говорю: «Никогда». МНЕ СТРАШНО, ЧТО ЭТО «НИКОГДА» ЗВУЧИТ НЕУВЕРЕННО. Мёртвый Дима это чувствует. Я бываю почти на крючке, а он подсекает.

Сегодня я говорил, что не хочу жертвовать жизнью ради чудовища. Мёртвый Дима ответил:

– Люди – тоже чудовища^{(Нектохета пытается убедить Славу всеми возможными способами}…). Ужасные чудовища, что распространились по всему свету. Человек – ходячее кладбище, он не может жить так, чтобы кто-нибудь не умирал ради него. У людей есть огромные фермы, где разводят миллиарды животных лишь для еды. Сколько раз за эту неделю ты ел мясо коров и птиц? Одной нектохете нужен всего один человек в год. Почему человек менее страшное животное, чем я? Мы редкие, возможно, находимся на грани вымирания. А людей очень много, и сколько среди вас лишних, бессмысленных. Умрёшь ты сейчас или позже, родишь детей или нет – это не имеет никакого значения для твоего вида.

– Ты для меня чудовище, и твоя философия тут не поможет. Ты мерзкий, от тебя воняет. От тебя так воняет, что я с трудом выношу твой запах, – сказал я с ненавистью. Ненависть к нему ПОМОГАЕТ МНЕ ДЕРЖАТЬСЯ.

24 июля 2004 года

Проехал километров двадцать до села Фёдоровское и обратно. Весь вспотел, хотел сразу принять душ по возвращении домой, но в ванной кто-то был^{(Хорошо, что Слава не сидит дома. Активность помогает забыть о тревогах.)}. Родители смотрели телик в гостиной, я спросил у них:

– Кто в ванной?

Отец ответил:

– Да вроде никого. Вера гуляет.

Я спросил:

– А чего там вода шумит, как будто кто-то моется?

Отец сделал тише звук на телевизоре и вместе с мамой прислушался.

– Я ничего не слышу, – сказала мать. – Может, кран капал?

Тут я понял, что здесь что-то не так. Это не кран капал, я отчётливо слышал, как шумят струи воды, а мои родители нет.

Свет в ванной не горел, дверь была приоткрыта. Я подошёл ближе, взялся за ручку и прежде чем открыть, стоял минуту неподвижно, пытаясь представить, что увижу там. Но никакие мои гадкие фантазии не смогли сравниться с тем, что ЖДАЛО МЕНЯ ЗА ДВЕРЬЮ.

В ванне под душем стояла гигантская личинка на тонких человеческих ногах, таких же грязно-жёлтых как она сама. И у неё были руки, будто кости, обросшие тонким слоем мышц и обтянутые кожей, прозрачной, как плёнка. Тело этой твари покрывали редкие чёрные щетинки, которые шевелились будто сами по себе.

Я остолбенел от этого зрелища.

Существо омывалось водой, обтирало свои гадкие складки моей губкой. Без одежды оно окончательно утратило человеческий вид. Теперь это огромная личинка с руками и ногами. Я не могу больше называть его мёртвым Димой. ЭТО КАКОЕ-ТО УЖАСНОЕ НАСЕКОМОЕ!