Плюсик в карму. Книга третья

– Эль, ты б видел, как Раим смотрит, когда она со щеной играет. И как он слушает, когда что-нибудь рассказывает. Уверен – с тех пор, как они познакомились, наш бравый попечитель ни разу не бывал у малышки Ууны.

Эльзис этой новости обрадовался не слишком. Были у него надежды, были. Еще их отец пытался принудить к женитьбе строптивого наследника рода Шенол, дабы получить следующее поколение Шенолов, но Раим уперся. Повторения брака родителей он не желал. Когда ему выбрали невесту и высочайшим повелением приказали – исхитрился вывернуться. Правда, тогда сглупил будущий тесть – поторопился с фамильярностями и попыткой припахать перспективного кандидата в зятья. Вызов. Поединок. Девица осиротела. Свадьбу отменили. Не потому, что посчитались с чувствами жениха. Кого это волнует, когда можно предположить потомство с интересными способностями, плюс взаимно нейтрализовать два сильных рода? А считаться пришлось – невеста пригрозила покончить с собой, но не выйти за убийцу родителя. При дефиците одаренных женщин – глупое разбазаривание ценного ресурса.

Позже Раим пошел на уступки и взял контракт с Амантой – приятной девушкой из захудалого клана. Барышня была бастардом довольно сильного мага, дети от нее почти гарантированно должны были стать одаренными, но не срослось. Потом еще контракт, и еще, и еще. Детей не получалось. Шенолу так было удобно. Попытки навязать ему полноценный брак не прекратились как со стороны короны, так и со стороны ретивой матушки, высокородной арраты Анахель. Но Раим был непреклонен – ему не нужна война в спальне. Сколь искусны «нежные бутоны» в домашних схватках, он насмотрелся: матушка отцу скучать не давала – мстила за похищение с Апрола. Всю жизнь мстила. Эрик пару раз делился с братом догадкой, что великолепная Анахель мстила и сыну. Просто за то, что родился.

– Эта землянка одарена? Хотя о чем я. Раз нгурулов слышит…

Эльзис оперативно встраивал новую информацию в обширнейшее внутричерепное хранилище. Сведениям, полученным от брата, был присвоен гриф «важно, долгосрочно». Было очевидно – на вкус величества номер раз способности землянки не стоят упоминания. Не такую пару он видел рядом с Раимом Шенолом, старшим другом и верным соратником, не такую.

– Она скорее эмпат. Раим говорил, что эмпатия у нее с подкастом влияния. Рансу она уделала именно эмпатическим ударом. Я же тебе писал.

– Помню, помню. А мальчик? У него какая магия? Кроме ментальной, разумеется.

– Мальчик? Ну, пока ничего особо интересного, за исключением навыков поединков без оружия. Думаю, мало кто из наших, избалованных даром, смог бы противостоять ему на кулачках. Хотя он сам говорит, что еще совсем «саляга». Учился для души, а не для серьезных противостояний. Там, в их технической параллели, это уважаемый, но не слишком востребованный навык.

– Почему?

Эрик поморщился от воспоминаний. «У нас люди большей частью друг на друга не нападают. А для успокоения особо ретивых спецслужбы имеются. Ну, и военные. Тех учат, и учат хорошо. Только у нас если воюют, то не кулаками. Нашим военным не всегда случается в бою глаза в глаза с противником перевидаться». Что Пашка имел в виду, венценосный близнец так и не понял – Нрекдол не воевал, ибо не с кем, – но переспросить не захотел.

– Мальчик интересен не только навыками, магия у него странная. Чую, что есть второй дар, кроме слабенького ментала, а какой – не пойму.

– Слабенького?

– Ну, может, и не слабенького, но ущербного какого-то, это точно. На нгурула его хватает. Эмоции улавливает. Щиты с помощью артефакта Раима отличные развил, но и только.

– Мысли других людей не слышит?

– По-видимому, нет. Во всяком случае, сослуживца в самоволку утянул. Тот имеет склонность к земле, ну и менталист. Павлу нужны были обе эти способности товарища.

Фраза про самоволку вернула братьев к началу разговора, и Эрик поведал о наказании. Ну, что смог.

А мог он не так уж и много – ровно то, что поведал ему дружище Раим.

 

На самом деле Раим был не слишком откровенен с венценосным другом. Ему было неловко, не вываливать же на Эрика тот сумбур и раздрай, которые поселились – на время – в его душе? Любой взвоет, если его вынудят выбирать между «поступить правильно» и «поступить по совести».

Тем вечером Ольга каким-то непостижимым образом уловила метания начальства и посочувствовала. Иначе зачем бы ей заводить разговор о том, что тяжко жить в эпоху перемен? Эдакий толстый намек на то, что в новых условиях и методы должны обновляться, и первопроходцам в этом многотрудном деле всегда непросто.

– Тёть Оль, не дави. – Пашка даже ладонью по столу слегка прихлопнул. – У командира устав.