Плюсик в карму. Книга третья

Ольга немного завидовала племянничку – дал же бог счастливую особенность! Мышечный депресняк у него, видите ли, если нагрузки не доберет. Сама она спорт не любила, а Пашка с наслаждением сливал пять-шесть потов на утренних пробежках где вдоль, а где по крепостной стене, благо охранная система принимала его за своего, нужно только фирменный жетон наездника не забыть с собой прихватить. Разве резвушка-меховушка могла пропустить такую развлекуху – побегать рядом с дорогим другом, поскакать вверх-вниз по высоким ступеням, потолкаться меховыми боками и покрутиться под ногами? Поэтому все утреннее внимание отдохнувшей и клокочущей энергией собаконьки принадлежало Пашке, который каждый раз после настырной побудки пафосно заявлял сквозь зевок: «А по утрам, тёть Оль, она меня-а шибче любит», сиял проказливой щербатой улыбкой и принимался тискать довольную Тырю, давая тетушке воспользоваться умывальней, ей нужно быть в порядке первой, чтобы людей в ворота впустить.

Этим утром Тырька пришла к Оле.

– Тырька, зараза! Бивень, ап! Мне еще минут двадцать спать можно, – простонала Ольга, пытаясь укрыть ухо от влажного нетерпеливого сопения. А потом вспомнила и резко села в кровати. Утренняя нега разом слетела.

Сегодня идет обоз-приманка. Наверное, уже ушел, потому что отправление вроде как планировали на рассвете, а летние рассветы ой какие ранние. В душе все разом вздребезднулось – бежать, узнавать, что-то делать. А что, собственно, она может сделать? Вчера, после посиделок у костра, Раим пытался ее приободрить – он-де смотрел вероятности, все будет хорошо, волноваться не о чем. А на прощание, похоже, опять свою успокоительную магию применил. Ольга и обижалась за самовольство, и была благодарна – иначе и не уснула бы. Хотя чем и кому мог помочь ее психоз? Разве что Пашке настрой сбить.

– Уц-ц, – жалобно подвзвизгнула Тыря, требуя утренних нежностей. Тут-то Оля и обратила внимание на необычно печальную щену.

– Тыря, мех! – Даже в порыве нежности не стоит забывать о технике безопасности, а то забудешься и всадишь пару шипов в ладонь. Ольга упоенно тискала свою рыжую чудушку и вслушивалась в пространство, пытаясь понять, что не так. Во-первых, она не слышала нгурулов. Обычно она почти не реагировала на эмоциональное многоголосье стаи, как не реагируют на шум волн живущие у моря. Сегодня этот фон был каким-то жиденьким. Ольга сосредоточилась – не густо: досада Прана и растерянность Наф-Нуфиков. Остальной стаи в виварии не наблюдалось. Так вот отчего Тыря такая расстроенная. Это была первая мысль. А потом навалилось понимание: наездников в крепости нет. Совсем нет. Наличие в виварии Прана ни о чем не говорит – в городе величество предпочитал роль пассажира. «Это они меня что, одну оставили?» – ужаснулась Ольга. Оказаться главной в крепости, пусть и на краткий миг, ей совсем не улыбалось.

Потом мысли и догадки хлынули, как вода из гидропушки. С напором и посвистом. Разрозненные, нелогичные, мучительные. Значит, они переиграли первоначальный план и ей ничего не сказали. Предполагалось, что первая тройка пойдет с обозом в качестве наблюдателей, операторов следилок и силового авангарда при нападении. Ольга и кухарей настраивала на этот расклад – троих накормить очень рано и с собой сухпай выдать, а остальные завтракают штатно. А оно вон оно как.

Вот какого черта?

Знала бы – дежурный прокорм зверикам бы припасла! О том, что наездники усвистали некормленые, Оля запретила себе думать – так им и надо! Ибо нефиг таинственность разводить. В том, что это заговор Павла и Раима, сомневаться не приходилось. Спасибо, конечно, за заботу, но все равно обидно – она же волнуется!

Все оказалось не так страшно, как Ольга себе рисовала в воображении, пока умывалась. Агав объяснил, что кормов привез половину нормы, а остальное второй возница в город повез, к околотку. Так господин попечитель приказал. На кухне Ольгу поджидала Малика с заботливо подогреваемой кашей и новостями. Оказывается, им с вечера приказано очень ранний завтрак, а точнее – плотный ночной перекус держать наготове. Справились. Повара, Генас с Емкуном, совсем недавно отдыхать пошли, а так и не ложились, пока господа наездники не отбыли. Да, челядь накормили, а как же ж. Господин лавэ так и распорядился: госпожу туэ до утра не беспокоить, делать все по распорядку.

– Ты иди, Малика. Отдыхай, ты же и сама-то ночь на ногах промаялась. Не беспокойся, за собой тарелку сполосну, не переломлюсь. – Подавальщица помедлила, демонстрируя готовность услужить. – Иди, милая, иди. А мне подумать надо.

– Так Генас наказал спросить, что с обедом будет, госпожа туэ.

Ольга задумалась на целую минуту.