Плюсик в карму. Книга третья

Ольга старательно придерживалась хронологии и упорно избегала разговоров о чувствах, которые испытывала, вернувшись на родину. Уж как только Эрик ее ни провоцировал. В отместку Ольга не скупилась на критические замечания. Особенно старательно Оля топталась на подготовке ходоков: матчасть нужно учить, матчасть. Понятно, что их экспедиция – это пробный шар, разведка боем и первый блин комом, но больше так делать не стоит. Особенно важно проработать вопрос экипировки. Хорошо, что на Земле имеется абсолютная толерантность к внешности индивидов, ибо только поэтому эскапада с мундирами наездников прокатила. Объяснять, что российская публика, скорее всего, принимала их за ряженых, вроде прибабахнутых толкиенистов, Оля не рискнула.

– Одно могу сказать с уверенностью, ваше величество: Даин просто создан для этой работы! Его способность к импровизации – едва ли не половина успеха.

– Подозреваю, моя дорогая, что импровизировали там вы, а эрʼваэ Сагар удачно подстраивался. – Эрик хотел добавить что-то еще, но в доме появились Юрна и Брая.

При них продолжать расспросы явно не стоило. Плохо уже то, что Оусс видел металл и его количество. А качество и масштаб акции, предпринятой для его добывания, говорил сам за себя. И болван сообразит – для короны эта добыча имеет стратегическое значение. Ну, тем больше поводов привязать академуса к трону.

– Дед! – Брая кинулась на шею почтенному старцу с таким видом, как будто не видела его год, а не один день. – Дед! Я была в департаменте магии! Меня Юрна водила. Господин Шепри почти собрал поисковик! А что за странные вещи во дворе? Госпожа Вадуд, очень красивое платье! Правда, Юрна? Дед, а когда мы в горы пойдем наших искать?

– Брая! – Хайрему было явно неловко за внучку. – Тебе почти шестнадцать, а ты трещишь, как десятилетняя!

Оля всмотрелась в Юрну, та выглядела опустошенной и усталой. Даже непокорные суперкудряшки как-то поникли и потускнели. Бедняжка явно горько пожалела, что взялась развлекать неуемного подростка. Пубертат, он такой. Для Браи целый день без контроля деда обернулся чем-то вроде выходного в стиле «что хочу, то ворочу». С пятнадцатилетней Анькой тоже было непросто – двадцать настроений на час, заносы с пика активности к глубочайшей апатии. И только окрик дедушки Пети: «Ань-кя, а ну, заглуши дрындулетку!» – мгновенно утихомиривал любой эмоциональный шторм. Оля тайком вздохнула, готовясь перетерпеть приступ тягучей пустоты под сердцем, которая всегда появлялась при воспоминании о дочке, и поняла, что пустота хоть и была, но как-то потеплела, что ли. Теперь у ее дочки своя доченька, все хорошо. Все хорошо!

Сверху раздался возмущенный Серафимин вскрик и хохот Пашки. У Браи глаза и рот приобрели форму вертикальных овалов, а потом она исчезла.

– Не сходя со стула – и сразу в подпространство! Дали же шельмы таланта. – Раим Офигелович, кажется, слегка завидовал. Сам он был слабеньким ходоком. Да и Брая не сильнее пока, зато какая легкость!

– Лучше бы поменьше, – проворчал старый Оусс, разрываясь между гордостью за внучку и усталостью от ее непредсказуемости.

Оля слегка поежилась – быть матерью магически одаренного ребенка… Сразу понятно, почему после первого не всякая женщина на второго решается.

Этажом выше раздался беглый дроботок – Брая носилась по коридору. Потом возмущенный мяв, вскрик и новая порция Пашкиного хохота.

– Что там происходит? – Недовольство Эрика можно было ковшиком черпать.

– Девочка познакомилась с котятами, – улыбнулась Ольга, вслушиваясь в Пашкины пояснения и тихо радуясь, что их коротковолновая связь, которая проявилась на Земле, кажется, сохранилась.

– И? – вредничал Эрик.

– И котята ей понравились. А она котятам нет. Серый ее поцарапал и удрал. Брая его ловит.

Вся компания настороженно прислушивалась к происходящему наверху.

– Бранька! – окрик Пашки был полон негодования. – Вот так делай!

– А я хочу так! – Брая негодовала ничуть не меньше.

– Да чхать они хотели на твое «хочу». Отдай, не мучь зверушку! – Затем перебранка стала тише, но не смолкла.

И снова Пашкин баритончик:

– А если тебя так? Получила? Еще раз дернешь за усы, я у тебя все брови с ресницами повыдергаю, поняла?

– Что там происходит? – Старый Оусс с неохотой, но вознамерился встать с удобного стула. – Почему Серафима это не прекратит?

– Сидите, Хайрем! – Ольга сама не ожидала от себя такой стали в голосе. – Павел все делает правильно. Либо девочка усвоит правила, либо никаких ей котят!

– Вы слишком суровы, голубушка. Брае просто любопытно.

– Причинять боль живому существу ради любопытства недостойно человека с даром целителя!

– Вы так и не простили ее за ошибку с господином Шенолом! – В голосе академуса погромыхивали обвинительные нотки.

– Не простила. – Ольга покаянно опустила голову, потом гордо вскинулась. – И не прощу! Не смогу. Помните об этом, Хайрем. Вы вложили в нее эти умения!

– Она защищалась! Она же еще ребенок!

– Дурно воспитанный ребенок!