Плюсы неразделенной любви

– Я тоже. Прости, пожалуйста.

Он садится, раскинув ноги, и берет меня за руку.

– Но серьезно, – говорит он. – Я правда хочу.

– Хорошо.

– Типа очень.

Я искоса на него поглядываю и замечаю ямочку у него на щеке.

Боже мой. Не могу отвести взгляда от наших рук. Пальцы переплетены, и Рид нежно водит своим большим по моему указательному. И что-то ниже живота сжимается. Может, действительно возможно, как говорят, «сгореть от страсти». Может, такое и правда случается.

– Скажи, ты вообще почту проверяешь? – неожиданно спрашивает он.

– Что?

Все еще тяжело дыша, Рид откидывается на кровать и улыбается.

– Постой, ты что, прислал мне что-то?

– Не-а.

Он ухмыляется.

– Что-то я запуталась.

Я ложусь рядом, и Рид поворачивается ко мне.

– Я тебе ничего не отправлял, – говорит он. – Но думаю, что кое-кто другой мог.

– Спасибо за информацию, – отвечаю я и зарываюсь лицом ему в грудь.

Забавно. Не думала, что смогу быть собой в такой момент. Но это так. Сейчас я чувствую себя собой.

26

Вау! Ого. Никто не говорит, насколько приятно твоему рту после поцелуя.

Целовалась. Я.

Я трогаю губы кончиками пальцев и сразу же включаю камеру на телефоне, чтобы их изучить. Опухли – как будто пчелы искусали. Я выгляжу как какая-то другая Молли. Теперь непонятно, как люди целуются, но никто этого не замечает. Может, это как зубная нить. Чем больше целуешься, тем больше губы привыкают. Думаю, и я смогу. Смогу сделать поцелуи новой привычкой.

Несколько сообщений от Рида. Отправлены в четыре пятнадцать утра.

Теперь официально

Это лучшее, что случалось с моим ртом

Даже лучше Кэдбери

И теста для печенья (без обид!)

Я хихикаю и прижимаю колени к груди.

Я и не думала обижаться!

Он отвечает мгновенно.

Фух! – Три точки. – И привет.

Привет. – Смайлик с довольной улыбкой.

Такое ощущение, что я состою не из клеток, а из крошечных бабочек.

Все это было наяву, – пишет он, – ведь правда?

КАЖЕТСЯ.

Надеюсь.

Я тоже.

Так странно, – отвечает он. – Но по-хорошему.

Так странно хорошо, – улыбаясь, печатаю я. – Никогда не думала, что буду целоваться с парнем, у которого карта Средиземия на футболке.

Три точки.

Так, Молли. Ладно. Нам стоит поговорить.

Я взволнованно сажусь в кровати.

Он снова что-то печатает.

По сути, это не такая уж БОЛЬШАЯ ОШИБКА, но, думаю, тебе стоит знать, что у Толкина в этом слове был мягкий знак: «Средиземье». – Нервно улыбающееся эмодзи с каплей пота на лбу.

Так вот о чем Рид хочет поговорить наутро после нашего первого поцелуя. Я ухмыляюсь и отправляю ему:

Эй, а ты милашка.

Ты тоже.

Кто-то тихо стучится ко мне в комнату.

Секс! Кто-то пришел.

ОМГ, ОЗАБОЧЕННЫЙ АЙФОН… Сек. Не секс.

ПОЗДНО! – пишет он. Три точки. – Это считается секстингом?

Наверное…

Еще один стук, и дверь приоткрывается. Патти.

– Котик, ты уже проснулась?

Боже.

– Проснулась.

– О, отлично.

Она заходит и закрывает за собой дверь. Я не знаю, что и думать. Она в курсе про алкоголь и в курсе про Рида – по лицу видно. И как мамы всегда все замечают?

Я стараюсь вести себя спокойно и поджимаю ноги, освобождая место.

– Садись, если хочешь.

Она опускается на постель и опирается спиной о стену. И вдруг я замечаю конверт у нее в руке.

– Кто-то тебе прислал.

Она передает конверт мне, и я краснею. Размером он с поздравительную открытку. Ни адреса, ничего, лишь надпись: Молли.

Значит, бросили прямо в ящик.

Так вот зачем Рид провожал Оливию до моего дома.

И теперь я ужасно хочу посмотреть, что внутри. Но сначала Патти должна уйти. Я пытаюсь намекнуть ей взглядом, мол: хорошо, мам, спасибо, что зашла.

Но это никогда не срабатывает.

– Итак, котик, нам правда надо поговорить о том, что случилось в понедельник.

О.

Сердце екает.

Патти опирается на одну руку.

– Я рада, что вы с сестрой завели новых друзей. И понимаю, как вам тяжело после отъезда Эбби.

Я киваю.

– И, кажется, все они славные ребята.

– Прости за историю с Уиллом и алкоголем, – бормочу я. – Знаю, мы тупицы. Можете посадить меня под домашний арест. Правда.

– Котик, никакая ты не тупица. Не говори так, пожалуйста.

– Прости.

– И домашнего ареста не будет. Конечно, мы не одобряем то, что вы с сестрой пьете. – Она на секунду замолкает, и губы ее растягиваются в улыбке. – Но, насколько я поняла, ты ничего и не пила.

– Это Кэсси сказала? – я раскрываю рот от удивления.

– Она что-то напутала?

– Нет, просто… – Просто я повела себя с ней как последняя сучка, а она продолжает меня прикрывать. – Кэсси под домашним арестом?