Плод нашей нелюбви [СИ]

- Любимый, что-то не так? – недоумевала Виктория, положив одну руку на бок, а вторую на спинку стула. – Ты не хочешь меня обнять, поцеловать? Мы все-таки давно не виделись, и вообще, я думала, что потеряла тебя. Где ты был все это время? Опять с ней таскался, да?

«Потеряла меня… Волновалась…, – про себя усмехнулся Билан, опершись поясницей о подоконник и скрестив руки на груди. – Так переживала, что ни разу не позвонила».

- Я, значит, места себе не нахожу, думаю, что с ним что-то случилось, а он с этой шалавой развлекается?! – кричала Виктория, жестикулируя руками.

- Ты совсем тупая, да? – спокойно ответил Дима. – Я тебе русским языком говорил, чтобы ни одного оскорбительного слова в адрес Пелагеи не было. Если ты еще хоть раз что-нибудь скажешь, то…

- А что я могу о ней сказать-то? О таких, как твоя эта Пелагея давно уже все сказано!

Долгое молчание. Молодой человек застыл, словно потемневшая от непогоды и времени статуя. Виктория буравила взглядом глаза Билана и тоже молчала. Наконец тишина прервалась.

- А ну, – сказал он, – повтори, – в его голосе звучала угроза, в глазах бушевала ледяная ярость. В этот момент брюнетка как никогда пугало то, что она видела перед собой. Не оставалось никаких сомнений, что в подобном состоянии Дима способен на все. Почему, почему она не уследила за своим языком, ведь он был спокоен, и угрозы-то особо никакой не было. А сейчас… Это перекошенное злобой лицо, налитые ненавистью глаза… А если он убьет ее? Прямо здесь, и никто никогда не узнает об этом. Глядя сейчас на злые и чужие черты стоявшего перед ней мужчины, Вика больше не могла поверить, что когда-то, день за днем, засыпала и просыпалась рядом с ним, любила и продолжает любить. Дима сделал несколько шагов по направлению к ней и остановился, задыхаясь от гнева и явно борясь с собой, чтобы не совершить то, чего так боялась Виктория.

- Повтори свои слова… ты… неблагодарная… и лживая!…

- Оставь меня, Дима! – ни жива, ни мертва от ужаса, прокричала Вика. – Уходи!

Но он не ушел, а наоборот, сделал еще шаг к девушке. Теперь их с Викторией разделяло не больше метра. Инстинктивно отшатнувшись, она почувствовала за спиной холодильник. Дима медленно приподнял руки и взглянул на свои ладони так, будто впервые их видел. Потом он снова перевел взгляд, полный глухой злобой, на брюнетку.

- Я бы мог задушить тебя, – проговорил он сквозь зубы, – этими самыми руками, прямо здесь и сейчас… Я с трудом владею собой, не узнаю самого себя, меня порой пугают мои мысли и поступки… И все это со мной сделала ты! Посмотри на себя! В кого ты превратилась? Сколько можно сходить с ума?!

- Да я сошла с ума, да я ненормальная! Но это все из-за нее! Она разрушила мою жизнь! Билан, мне надоел весь этот цирк – я и Пелагея! Сделай наконец этот долбаный выбор! Выбирай: либо ты остаешься со мной, либо ты уходишь к ней!

Мужчина затаил дыхание и спустя несколько секунд, не задумываясь, произнес:

- Я выбираю дочь, – твердо ответил он.

Она медленно скатилась вниз, слезы предательски текли из ее глаз.

- А как же я? – еле слышно сказала Виктория. – Тебе совсем на меня наплевать на мои чувства! Вот здесь, – она приложила руку к сердцу, – вот здесь мне очень больно, понимаешь? Но ведь тебе все равно, правда?

Дима положил свои руки на ее плечи и заставил подняться на ноги.

- Прости меня… Мне очень жаль, что тебе так больно. Прости меня… Прости, что ее боль для меня важнее, чем твоя. Прости, что не смог полюбить тебя.

- Поль, не думай о ней, хорошо? – отогнав все воспоминания куда подальше, молодой человек натянул улыбку. – Пойдем лучше внутрь, а то уже дрожишь вся от холода. Нужно поскорее тебя забрать отсюда.

Пелагея улыбнулась. Не успели молодые люди перешагнуть порог палаты, как вслед за ними вошел врач. Осмотрев еще раз пациентку и дав некоторые рекомендации по поводу беременности, Андрей Владимирович вручил Билану Полину справку и карточку со всеми названиями лекарств, которые принимала Поля, пока была в больнице. Давление Пелагеи встало в норму, что не могло не обрадовать и девушку, и Диму, и врача. Андрей Владимирович также попросил не оставлять певицу некоторое время одну, а то не дай Бог что… Блондинка отнеслась к этой просьбе с пониманием, поэтому тут же позвонила своей маме.

Присев на краешек кровати, Поля набрала номер Светланы Геннадьевны, а Дима принялся собирать вещи девушки, краем глаза наблюдая за ней. Через несколько минут на том конце провода послышался голос женщины.

- Неужели моя дочь объявилась? Пелагея, ты совсем обалдела? Где тебя носит? Почему к телефону не подходила, сама не звонила? – налетела с вопросами мама.

Пелагея слабо улыбнулась. Давненько ее не отчитывали, как маленькую девочку.

- И тебе привет, мамуль, – девушка подняла глаза к потолку, не зная с чего начать разговор. – Мам, а ты сейчас дома? – пропустив вопросы женщины мимо ушей, спросила она.

- Какое дома, Поль? – удивилась Светлана Геннадьевна. – Я же тебе говорила, что в Новосибирск к бабушке и дедушке поехала. Я еще пока не вернулась в Москву.