Плод нашей нелюбви [СИ]

Послушно кивнув, Пелагея вернулась к прилавку и с тяжелым сердцем оставила фрукты, в то время как Дима мысленно благодарил Бога, что они не поругались. Потому что теперь он действительно понял, что спорить с беременной девушкой – это пустая трата времени и нервов. Оплатив все покупки, молодые люди поехали домой. Билан, как и обещал, по дороге заехал в другой супермаркет, вот только когда Пелагея увидела нормальные, хорошие, свежие апельсины, неприятно поморщилась, отказавшись от этих фруктов. Остановив свой выбор на сладком попкорне, друзья прошли на кассу.

Столицу уже давно укрыло сладкое одеяло дремоты, отчего глаза закрывались сами собой. Автомобиль певца мчался по пустым трассам, освещая путь ярким светом фар. В машине играла тихая музыка, Билан сосредоточенно следил за дорогой, а Поля, сидящая на переднем сидении рядом со своим невозмутимым водителем и погруженная в изучение своего маникюра, подняла голову и посмотрела в окно. Пелагея смотрела на голые деревья, бегущие по обеим сторонам дороги, и понимала, что в очередной раз никому не нужна. Что там говорили о безысходности? Девушка вздохнула. Однако она не могла себе признаться в том, что ей именно нравится в этой ситуации – она проведет некоторое время с обретенным другом, с отцом своей малышки. И она была рада, что они наконец помирились, что у него сегодня хорошее настроение, что он улыбается ей и по-доброму шутит.

«Не бойся, я всегда рядом,

И ты – все, что мне надо,

Нас ждет так много закатов,

В одном растаем когда-то…»

Пелагея посмотрела на молодого человека. Дима задумчиво глядел на дорогу, сжав руль озябшими пальцами. Почувствовав ее взгляд, он повернул голову и чуть заметно улыбнулся. От его лица словно исходил мягкий свет. Ответив на эту искреннюю улыбку, Поля снова развернулась к себе, откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.

«Ты спросишь, почему опять молчу,

Дело в том, что я слова не люблю,

Так мало в них заложено чувств,

Не выразить как рад я быть рядом тут.

…Забудем стаи обид,

В сердце у каждого сильный магнит,

Нам не расстаться даже на миг,

Мы видим звезды пока город спит…»

Не нужна. Абсолютно никому не нужна.

- Дим, останови машину, – вдруг попросила Пелагея, немного приподнявшись.

- Поль, тебе плохо? Что случилось? – обеспокоенно спросил Билан, остановив машину у обочины. Ничего не ответив, Поля, открыв дверь, выпорхнула из салона автомобиля. Сказать, что Дима был в шоке, – ничего не сказать. Заглушив двигатель и вынув ключи из замка зажигания, он вышел на улицу вслед за девушкой. Пелагея стояла, опершись поясницей о бампер, и не моргая, смотрела куда-то вдаль. – Поль, что случилось? – подходя вплотную к певице, спросил он.

А она продолжала молчать, по щекам одна за другой начали скатываться слезы.

- Эй, телепузик, ну чего ты плачешь? – Билан бережно притянул девушку к себе, позволяя ей уткнуться лицом в его грудь.

- Дим, я совсем никому не нужна, правда? – всхлипывая, произнесла Пелагея.

- Полюш, ну откуда такие мысли в твоей светлой головушке взялись? – Дима осторожно стер указательным пальцем слезы с Полиных щек. – Я же тебе говорил, что никто не достоин твоих слез.

- Тогда почему?

- Что “почему”? – удивился он.

- Зачем Полина соврала мне? Я ведь знаю, что у нее сейчас перерыв между гастролями, а она…

- Ну, все, Полька, не реви, – мужчина ласково погладил ее по волосам. – Я вот сейчас не понял, тебе со мной плохо, что ли? Сейчас как обижусь, – он сложил руки на груди и надул губы.

Пелагея оживленно подняла на него глаза.

- Нет, масянь, ты чего?! Мне очень хорошо, правда…

- Ну, вот и все, – перебил ее Билан. – Ты, кстати, помнишь, какой сегодня день?

- Воскресенье, а что?

- Поль, сегодня четырнадцатое февраля.

- Наша традиция, – вспомнив, девушка улыбнулась. – Знаешь, все эти годы я постоянно пекла наши печенья, но…

Дима широко улыбнулся.

- Но ведь это было совсем не то, верно? Никто не съедал полбанки сливок, а потом не возмущался, что не хватает на надпись.

- И никто не ел ложками сырое тесто, – Пелагея счастливо улыбнулась, – а мне было некого ругать. Ты до сих пор обо всем помнишь?

- Конечно, помню. Если честно, то мне самому пришлось научиться их стряпать, так как день всех влюбленных у меня ассоциируется с нашими печеньями. Только у меня не получалось сделать их такими вкусными, как делаешь ты. И есть эти печенья вообще было невозможно.

Поля рассмеялась, представив, что он там мог наготовить, и обняла молодого человека за торс.

- Дим, почему мы такие дураки, а? Зачем нам нужны были эти четыре года вражды?

- Ну, наверное, чтобы понять, что мы действительно не чужие друг другу люди, – певец пожал плечами. – Знаешь, Поль, я несколько раз задавал себе вопрос, зачем тогда сказал… ну ты поняла. Неужели я так любил Юлю, что забыл нашу дружбу?

- Дим, давай обо всем забудем, хорошо? – сузив глаза и поджав губы, предложила она. – Начнем нашу дружбу с чистого лица, а сейчас поехали скорее печь наши печенья.