Плоды обмана (СИ)

Вскоре на пляже весело потрескивал костер, разгоняя сумерки, медленно выползающие на побережье из джунглей. Возле костровища валялось несколько поваленных деревьев, служивших вполне сносными сидениями. Юки продолжал кутаться в одеяло, но постепенно болезненные симптомы сходили на нет, к нему возвращались силы. Он даже почувствовал аппетит при виде горячих лепешек, фаршированных мясом и овощами. Взяв из рук Ива горячую лепешку, Юки надкусил угощение, впервые за долгое время чувствуя вкус еды.

- Как вкусно… - пробормотал он с набитым ртом.

- Тебе надо как следует питаться, иначе ты совсем станешь похожим на скелет, - Ив присел на ствол дерева рядом с ним. Снизив тон, так, чтобы его не расслышал Никита, сидящий по другую сторону костра, он сказал: - По-моему, я уже видел однажды тебя таким истощенным. В Масару-Мидзухара. Ты был тощим, как былинка. До сих пор помню, какими на ощупь оказались твои кости.

Юки, слушая его, улыбался. Он вспомнил их первую встречу на крыльце школы-интерната – и его закружило в водовороте волнующих воспоминаний. Он припомнил, как Ив его смешил. Как они пили спиртное в комнате общежития. Как занимались любовью… Он мог бы вспомнить и менее приятные детали, связанные с Ивом - но не желал думать об этом сейчас. Не желал и не мог, потому что Ив смотрел ему прямо в глаза, и для Юки все теряло значение, все – в прошлом, в настоящем и в будущем.

- Тогда ты тосковал по Акутагаве, и потому ничего не ел, - продолжал Ив, в его голосе зазвучали тонкие бархатистые нотки. – Ну а теперь виновник твоего истощения я.

Юки, не отводя взгляда, сказал скорее утвердительно, нежели вопросительно:

- Тешишь свое самолюбие?

- Еще как, – сверкнул в ответ белоснежными зубами мужчина.

- Тогда знай: тот раз не сравнится с этим. Я тяжело переживал разлуку с Акутагавой, но все же… рано или поздно я сумел бы преодолеть свои чувства и жить дальше. Мог ли я точно так же – усилием воли или благодаря стечению обстоятельств – преодолеть твою смерть? Нет! – Юки говорил без улыбки, абсолютно серьезно. – Так что не нужно больше сравнений, хорошо?

- Хорошо, - согласился Ив, но самодовольного оскала не убрал.

Они оба замолчали, не переставая смотреть на друг друга. Может быть, Юки следовало рассердиться на него, опять упрекнуть Ива? Однако в его голове бродили совершенно иные мысли. Юки так сильно тянуло к Иву, так хотелось прижаться к нему и забыть обо всем на свете, что все остальное меркло перед ним. Юки, наверное, не сдержался, и поцеловал бы зеленоглазого мужчину, но в следующую минуту Никита напомнил о себе – он покинул свое место и, обойдя костер, пересел поближе к Юки. Точнее, решительно вклинился между Ивом и Юки, принудив их тем самым отодвинуться в стороны.

- Расскажи мне что-нибудь про вулканы! – потребовал ребенок.

Губы и щеки Никиты были запачканы соусом. Юки, взяв бумажную салфетку, аккуратно вытер его лицо, прежде чем спросил:

- Что, например, тебе рассказать?

- Ну что-нибудь!… – Никита пожал своими маленькими плечами, не торопясь облечь свое требование в более конкретную форму. Затем ему в голову пришла другая, более зажигательная идея: - А давай ты возьмешь меня с собой на вулкан? Юки, ты ведь возьмешь меня на вулкан, да? Да?!

Юки ответил не сразу. В его памяти неожиданно возникли воспоминания о детстве. Перед внутренним взором промелькнули картинки, навевающие на него и счастье и грусть одновременно – он увидел родителей и себя, их странствования по всему миру вместе с научными экспедициями, нехитрые приключения. Сколько лет отделяло его от детства, и все же он помнит все так, будто это было еще вчера! Еще вчера родители были живы, и Юки упрашивал их взять его с собой в очередную экспедицию – как сейчас его упрашивает Никита…

Повинуясь порыву чувств, Юки схватил ребенка в охапку и крепко прижал к себе, зарывшись носом в его волосы. Он слышал, как бьется сердце маленького человечка, которого он так пылко сжимал в своих объятиях – и волнение вкупе с удушающей горечью захватило его целиком и полностью. Он обнимал Никиту так, как в мечтах его самого обнимали покойные мать и отец. Мысль о том, что Никита без всякой вины может быть лишен родительской любви, причиняла почти физическую боль Юки. Нет, он ни за что не даст в обиду ребенка, столь доверчиво прильнувшего к нему!

«Я всегда буду тебя защищать! Всегда буду с тобой, всегда буду бороться за тебя. Умру, но не позволю обидеть тебя!» – поклялся Юки мысленно.

Погладив мальчика по волосам, вслух он произнес:

- Конечно, я возьму тебя с собой. Мы обязательно съездим на какой-нибудь вулкан, - отодвинувшись, Юки посмотрел Никите в глаза: - Только при условии, что он в это время не будет извергаться.

- Почему? Так ведь не интересно! – надул губы мальчик.

- Зря ты так думаешь. Даже спящие вулканы очень интересны. Вот подрастешь и сам поймешь, - снисходительно улыбнулся тот. Выпустив мальчика из рук, Юки усадил его на ствол дерева. Взяв с блюда еще лепешку, он передал ее Никите: - Кушай и быстрее вырастишь.