Плохая девочка. 2 в 1 (СИ)

– Но так как в списке вопросов девятнадцатый век и так был, то это не считается подсказкой. – Вмешивается Ник. – Разве нет?

– Да, но всего вопросов было пятьдесят… – Бормочу я.

– Считай, что тебя мягко направили в нужную сторону. – Подбадривает меня Алина.

– Я что, все испортил? – Спрашивает Макс, глядя мне в глаза.

– Нет. – Отвечаю я уже спокойнее. – По правде говоря, с твоей стороны это было… очень мило.

– Я старался. – Кивает он. – Надеюсь, заслужил свидание?

– М-м-м, – не сдержавшись, стонет Алина.

Я толкаю ее локтем в бок.

– Как насчет пятницы? – Улыбаюсь.

– Я тебе позвоню. – Улыбается Макс мне в ответ.

В аудиторию входит декан.

Голоса студентов стихают, мужчина устраивается возле преподавательского стола, и как раз в этот момент в аудиторию входит Кай. Во всем черном, с взъерошенными темными волосами. Неряшливо-сексуальной, расслабленной походкой он пробирается меж рядов и занимает свободное место справа от нас.

Декан начинает что-то рассказывать, а я все никак не могу оторвать взгляда от Кая. Он задумчиво дотрагивается до смуглой шеи, и я сглатываю, когда кончики его пальцев касаются татуировки на коже.

– Люблю универ, – зевает Алина, – в отличие от школы, здесь до тебя никому и дела нет.

– Можешь поспать, дорогая, – предлагает ей Ник, – когда все закончится, я тебя разбужу.

– Спасибо, дорогой. – Мурлыкает она.

Кай поворачивается и замечает меня. На долю секунды его зрачки сужаются, а затем он тут же теряет ко мне интерес.

– Знаешь новенького? – Вклинивается в мои мысли Макс.

– Что? А… да, это Кай, – объясняю я, – мой сводный брат.

От меня не укрываются темные круги под глазами Кая. Он нервно барабанит ногами, а затем проводит ладонями по лицу и волосам. Наверное, не спал всю ночь. Был у какой-нибудь девушки. Например, у Вики, сестры Макса. Интересно, Лернер об этом знает?

Бросаю взгляд на Макса, но тот увлеченно слушает декана. Наверное, и мне следует заняться тем же.

– Он пялится на тебя без остановки. – Шепчет на ухо Алина.

– Кто?

– Кай, конечно. – Хмыкает она.

Я поворачиваюсь в сторону сводного брата, но тот занят исключительно своим телефоном. Наверное, ей показалось.

Кай

Сбросив после товарищеской игры экипировку и боксеры, я беру полотенце и отправляюсь в душевую. В спортивном комплексе она общая – одна на весь этаж, зато оборудована по высшему классу. Из минусов – невысокие перегородки между кабинками, но парней такие вещи не смущают, особенно, если ты с юных лет в спорте: душевая, как и раздевалка, становится помимо основного назначения еще и местом разбора полетов, где горячо обсуждаются прошедшие тренировки и игры.

Пока парни в нескольких метрах от меня обсуждают, кто, где и как сегодня налажал, я намыливаюсь гелем для душа, прокручивая в мыслях и анализируя прошедший матч – где следовало сыграть жестче, а где умнее, где можно было отдать пас, а где ударить по воротам самому.

Взбивая пену в волосах, я слышу, как в душевую входит несколько парней. Они проходят в глубину помещения и занимают места у дальней стены. Их шестеро, они достаточно крепки, но не настолько, чтобы можно было принять их за хоккеистов – их фигуры отличаются.

Когда ты годами отдаешься одному виду спорта, у тебя даже походка меняется. Опытный глаз всегда отличит хоккеиста от фигуриста или, например, от футболиста, или от того, кто не занимается спортом вовсе.

У этих ребят выделяется раскачанный верх – бицепсы, трицепсы, плечевой пояс, и я тут же догадываюсь, это – керлингисты. И только уже после этого замечаю среди них светловолосого Лернера с рыхлой бабьей задницей. Надо признаться, я не разглядываю парней в душевой, но данное обстоятельство просто не мог не отметить.

– И как у тебя с той красоткой? – Спрашивает его один из ребят. – Продвигается дело?

Я замираю, и большой комок пены падает с моих волос мне на лицо.

– Ты про недотрогу с филфака? – Лернер встает под струи воды.

– Да. Она все еще тебя динамит?

– Ну, не построили еще ту крепость, которую бы я не взял! – Бахвалится бабьезадый подставляя под воду свою веснушчатую спину. – Не динамит, но набивает себе цену.

– Так ты что, идешь на рекорд? – Хохочет какой-то рыжеволосый дрищ в соседней кабинке. – Сколько уже ты ее окучиваешь? Месяц?

– Может, мне стоит попробовать, Макс? Вдруг ты не в ее вкусе? – Подхватывает его приятель.

Моя кровь начинает бурлить в венах, точно лава.

О ком это они? Мне не слышится?

– Спокойней, парни. – Остужает пыл товарищей Лернер. – Эта девочка только для меня, ясно? Она не из этих, и у нас все довольно серьезно.

На душевую обрушивается хохот.

– Ты и «серьезно», Макс? – Не верит рыжий. – А ну, повтори!

– Когда-то это должно было случиться. – Усмехается тот. – Эта малышка мне нравится. К тому же, мои родители будут только рады тому, что у меня появилась постоянная подружка. Достали уже меня своими нотациями. Предъявлю им ее, и успокоятся.

– Так когда ты планируешь оседлать эту лошадку, Макс? – Намыливает башку один из керлингистов.

– Мы планомерно движемся… к этому этапу. – Многозначительно отвечает Лернер.