Плохая примета – на счастье

В это окно хорошо была видна высокая замковая башня. Ее светлый силуэт четко выделялся на фоне мрачного ночного неба.

Дэлия изумленно ахнула.

На вершине башни сидел дракон.

Его чешуйчатое тело блестело серебром в лунном сиянии, огромные крылья поднимались над спиной.

Вот они расправились, взмахнули. Дракон оттолкнулся от башни, взмыл ввысь, сделал небольшой круг над замком, на какое-то время пропав из виду, и снова появился. Полетел над лесом, почти касаясь крыльями верхушек деревьев.

Глава 6

Первым уроком была биология. Вика подошла к своей парте, думала, там пусто, но ошиблась. Точно так же, как в самый первый день, Захаров опять наполовину лежал на столе, голова на сложенных руках, глаза закрыты. На звонок никак не отреагировал и на слова биологички Натальи Анатольевны тоже. А та взяла со стола стопку покрытых печатным текстом листочков.

– Оставьте сумки в покое. Ничего не нужно доставать, хватит только ручек. Сегодня пишем тест по всему пройденному ранее материалу. Ботаника, зоология, анатомия, общая биология. Выясним, что вы помните и на что обратить внимание в эти два оставшиеся до окончания школы года.

Учительница положила две бумажные стопочки перед сидящими на первой парте среднего ряда.

– Раздайте. Первый вариант, второй вариант. Имя и фамилию пишите на первой странице. Вверху, внизу, в углу – где удобнее. Главное, не забудьте.

Раздававший первый вариант Виталик Горельников до Захарова не дошел, протянул тест Вике:

– Тёме передай.

Ага. Тёме передай, Тёму разбуди. Вика подпихнула листочки соседу под локоть. Захаров шевельнулся, не поднимая головы, приоткрыл один глаз. Вика воспользовалась моментом, сообщила шепотом:

– Мы тест пишем.

– Хорошо, – медленно выдохнул Захаров, сдерживая зевок. – Пишите.

А сам что, дальше спать собирается? Он вообще ничего не соображает?

– Мы тест пишем, – четче повторила Вика. – И…

Хотела сказать, что Захарова это тоже касается: он должен писать вместе со всеми. Но тот перебил, буркнул раздраженно:

– Ну че привязалась? Отвали.

И отвернулся к окну.

Да пожалуйста. Пусть дрыхнет. Хоть все уроки подряд, каждый день.

– Чем ты только ночью занимаешься?

В общем-то Вика мысленно возмутилась, а вырвалось вслух. Захаров все-таки приподнялся, мрачно глянул на Вику, сдвинув брови.

– Рассказать?

Вика возмущенно фыркнула и отвернулась уже сама, а Захаров опять улегся к соседке затылком и затих. Только плечи приподнялись от глубокого вдоха.

Отлично. Сладких снов, заслуженных пар. Она сделала все, что могла, и совесть ее чиста, а все помыслы заняты напечатанными на листах заданиями. Но все-таки к концу урока стало как-то дискомфортно. Вика осторожно ткнула концом ручки в захаровский локоть, даже позвала тихонечко, по имени:

– Артём!

Тот развернулся лицом, приоткрыл глаза, на этот раз оба, нахмурился.

– Чего еще?

– Урок скоро закончится.

– И что?

Да ничего.

И зачем Вика сунулась опять? Давно не слышала, как сосед на нее огрызается? Ну получит Захаров двойку за невыполненный тест, ей-то какое дело. Уж точно не расстроится.

Захаров поднял голову, моргнул сонно, посмотрел на часы, потом на Вику.

– А ты сделала?

– Угу.

Только пусть не мечтает, что сейчас Вика еще и за него сделает. Даже если возьмется, не успеет.

Тем более браться она не собиралась. А Захаров не собирался мечтать.

– Не подписала еще? – то ли спросил, то ли констатировал он, плюхнул ладонь на лежащие перед Викой листы, сдвинул к себе и размашисто написал на верхнем белом поле свои фамилию и имя.

– Наталья Анатольевна, а если уже готово, можно сдавать? – подскочил со стула, пока еще спрашивал, подхватил сумку, Викин тест и зашагал к учительскому столу.

Вика сидела и смотрела.

Как Захаров подошел к биологичке, как протянул листы. Как та говорила что-то. Вика не слышала. Вообще не воспринимала происходящее реальным.

Бред какой-то, глупый сон. Сон глупый, галлюцинация. Мираж.

Нет. Все по-настоящему.

Захаров – скотина.

Если бы Вика могла! Нагнать в два прыжка, ухватить за шиворот, швырнуть, как щенка, чтобы завизжал от страха!

Не могла, не умела. Он – сильнее.

Вика скорее вцепилась в оставшийся на парте нетронутый захаровский вариант, разложила перед собой, попыталась прочитать первое задание.

Бесполезно. Будто не знакомые слова, а неизвестная абракадабра. Смысл не доходит, строчки расплываются перед глазами. Отвернулась к окну, чуть запрокинула голову, закатила глаза, чтобы слезы не полились по щекам, а как-нибудь вернулись обратно.