Плохие девочки не плачут. Книга 3

И так далеко.

Пульс в пульс.

Тело в тело.

Плавится мозг.

— Хочу, — шепчу надтреснутым голосом, утыкаюсь лбом в смятые простыни. — Хочу, чтобы ты перерезал мне горло.

Всего один миг.

Еще.

И еще один.

Пауза кажется бесконечной.

А потом я кричу.

Бешено.

Дико.

Он насилует меня. Пальцами. Резче. Жестче. Почти раздирает на части. Там. Сзади. Ловит свой извращенный кайф. Упивается моментом.

Возбужденный член плотно прижат к лону.

Мы кажемся одним целым.

Только со стороны.

— Прирежь, — кусаю и без того искусанные губы. — Прирежь меня.

— Закрой рот, — рычит, опаляя тяжелым дыханием. — Тварь.

— Убей, — выдаю истерично. — Ну же, чего ты ждешь?

Боже мой.

Как горячо.

Дрожь. Стекает по позвоночнику. И по ребрам. По запястьям. По кончикам нервно скрюченных пальцев.

Ток пробегает по бедрам.

Спазм за спазмом.

Я выгибаюсь.

Глаза расширяются настолько, что становится физически больно. Мышцы сокращаются помимо воли. Низ живота наполнен жидким пламенем.

Я кричу.

Не размыкая губ.

Не выпуская из груди ни звука.

Беззвучно.

Я кричу.

Глубоко внутри.

Но от этого крик не становится тише.

Фон Вейганд принуждает меня кончить, а после отстраняется, переворачивает на спину и нависает сверху, берет за горло, притягивает ближе.

Его гигантский член оказывается прямо перед моим лицом.

Я едва способна соображать.

Я точно в трансе.

Я под наркозом.

До сих пор не верю, что он довел меня до оргазма. Вот так. Грубо трахая пальцами в задницу, вжимаясь членом между ног.

Я невольно подаюсь вперед.

Приоткрываю рот.

Это рефлекс.

Надеюсь.

А может…

Черт, может он прав?

Я просто бл*дь.

Его бл*дь.

Бл*дь в ожидании огромного твердого х*я.

Я облизываю губы.

Сглатываю медный привкус.

Улыбаюсь.

Как-то смазано, нервно.

Фон Вейганд кончает мне на лицо. Размазывает сперму членом. По щекам, по лбу, по подбородку.

Я не сопротивляюсь.

Он тянет меня за волосы, заставляя запрокинуть голову назад. Проводит большим пальцем по разомкнутым губам. Пристально разглядывает.

— Чем ты проняла моего деда? — спрашивает вкрадчиво.

— В смысле?

— Только о тебе и говорит.

Отпускает. Выпускает из стального захвата. Но не из-под тяжелого, пронизывающего насквозь взгляда.

— Издеваешься, — роняю сдавленно.

— Он сказал, ты хорошая девочка, — продолжает холодно. — Слишком хорошая. Поэтому я должен держаться подальше.

— Шутишь, — хмыкаю. — Он меня не выносит.

— Он очарован тобой, хоть и старается это скрыть, — чеканит отрывисто. — Его одобрение трудно заслужить.

— Бред, — из горла вырывается истерический смешок.

— Чем ты их берешь? — раздается вкрадчивый вопрос.

— Их? — тупо переспрашиваю.

Ответ напрочь лишает опоры.

— Гай Мортон хотел тебя выкупить.

— Что? — сглатываю, глухо уточняю: — И сколько же денег предложил?

— Парень не так глуп, чтобы предлагать мне деньги.

— Но как иначе?

Мой вопрос повисает в раскаленном до предела воздухе.

— Может быть, я отдам тебя, — от издевательского тона леденеет душа. — Оттраханную. В сперме. Вот прямо сейчас.

— Нет, ты не…

— Не факт, что я отдам тебя живой.

Делаю глубокий вдох.

И почти захлебываюсь. Вязким. Теплым. Четко ощущаю ржавый привкус во рту. И внутри. Вообще. Всюду. Везде.

Где же ты?

Где мой кислород?..

Срок годности истек.

— Кровь, — говорит фон Вейганд.

И я не сразу понимаю о чем он, просто не успеваю понять, потому что все происходит слишком быстро.

Его руки на моих плечах. Резкий рывок. Перед глазами темнеет. Реальность плывет. Всего пара мгновений — мы уже находимся в ванной комнате.

Мраморный кафель как лед под моими босыми ступнями. Жар мускулистого тела пробуждает голодную дрожь. Пугающий контраст ощущений сбивает с толку.

Я рада, что могу опереться о раковину ладонями.

Алые капли растекаются по девственно-белой поверхности. Жуткие кляксы на идеальной керамике. Как это неправильно. Дико. Грязно. Чудовищно. Совсем как наши нездоровые отношения.

Я открываю воду.

Нет никакого повода для беспокойства. Просто кровотечение из носа. Очередной скачок давления. Ничего удивительного. Реакция на стресс.

Я наклоняюсь, чтобы умыться, но фон Вейганд не позволяет. Накрывает мое лицо своей огромной ладонью. Будто хочет стереть. Навсегда. Насовсем.

— Ты права, обойдемся без анальных пробок, — ровно произносит он. — Я буду разрывать тебя каждый раз. Мой член твердеет, когда ты истекаешь кровью.

Это не ложь.

Не ложь.

А жаль.

Господи.

Боже мой.

Прошу, остановись.

Я чувствую, как его огромный орган прижимается чуть ниже поясницы. Горячо и мощно. В полной боевой готовности. Крепнет, наливается возбуждением. Вжимается между ягодицами.

— Позвать твоего Гая? — криво усмехается фон Вейганд. — Пускай любуется.

— Н-нет…

— Твой Стас смотрел. Точнее слушал, как ты хрипишь и задыхаешься, как я загружаю в твою глотку по самые яйца.

— Я не… н-не виновата, — бормочу сбивчиво, лихорадочно дрожу. — Все они — никто. Все они не мои.

— А знаешь кто ты? — толкает вперед, вынуждает наклониться, плотнее прижимает ладонь к моему лицу. — Дырка для спермы.

Задыхаюсь. Закашливаюсь. Судорожно хватаю ртом воздух. Кровь толчками выходит из носа. Льется и льется.

— Сегодня твой счастливый день, — он смеется. — Наслаждайся, пока можешь.