Плохие парни: почему мы их любим, как с ними жить и когда бросать

Один мужчина, например, дал чрезвычайно показательный ответ, когда его спросили, почему он занялся таким чрезвычайно опасным ремеслом (он сражался с аллигаторами): это желание появилось у него, когда он стал свидетелем ужасного зрелища, которое отпугнуло бы любого здравомыслящего человека. На его глазах борец потерпел поражение в бою с аллигатором, заплатив за это четырьмя откушенными пальцами. Затем он добавил (тоном, в котором сквозило недовольство, что ему удается избежать подобной участи, во всяком случае, до сих пор), что борьба с двухметровыми аллигаторами ему немного наскучила, поэтому он, несмотря на бурные протесты своей невесты, намерен переключиться на более крупных и опасных рептилий — крокодилов.

Влечение к опасности обычно возникает в детстве, как у Аладдина, когда будущий сорвиголова необычайно сблизился с матерью, потому что отец отсутствовал, физически или психологически.

Когда он достиг возраста, в котором все мальчишки мечтают соблазнить собственную мать, она разожгла его фантазии, как это сделала мать Аладдина с его «грязной» волшебной лампой, превратив сына в замену своего пропавшего мужа. И хотя она, возможно, и не подвергала его сексуальному насилию, ее кокетство создавало в этой паре крайне неподобающее эротическое напряжение, когда она, крепко обнимая Аладдина, называла его своим маленьким мужчиной.

Мало того, что здесь порой коренится неуместно провокационное или соблазняющее поведение вашего возлюбленного (его учили относиться к женщинам таким образом), так в этом еще и заключается причина его зависимости от экстрима. Он по-прежнему чувствует себя виноватым из-за запретных ощущений, которые испытывал рядом с матерью (когда заглядывал в ванную комнату, дверь которой она, принимая ванну, нередко оставляла призывно приоткрытой, или смотрел на ее обнаженную грудь, когда она склонялась над его кроватью в ночной рубашке с глубоким вырезом), поэтому он считает, что его следует наказать за это.

Как и Аладдин, ваш парень, возможно, еще остается немного вуайеристом в душе, поэтому он будет получать удовольствие, наблюдая, как вы раздеваетесь или, еще лучше, исполняете для него стриптиз! (Истинный вуайеризм, кстати, предполагает слежку за парами, которые занимаются сексом, или за обнаженными женщинами, особенно за теми, которые похожи на мать подсматривающего. Это половое извращение часто возникает в необычайно раннем возрасте — примерно в половине случаев оно развивается до пятнадцати лет. При этом подавляющее большинство вуайеристов наслаждаются обычным сексом со своей подругой или женой, но также получают тайное удовлетворение от слежки за ничего не подозревающими незнакомками.)

Преступление, в котором ваш возлюбленный обвиняет себя (надеясь искупить его своими сумасбродными выходками), заключается в сговоре. На уровне подсознания он знает, что соблазнение было не совсем односторонним, поскольку подыгрывал матери точно так же, как это делает Аладдин, когда он берет волшебную лампу в присутствии матери и, дразня ее, говорит, чтобы она не смотрела, как он ее трет. Однако ваш мужчина не понимает, что он был беспомощным мальчиком, поэтому на самом деле стал жертвой своей матери, которая зашла слишком далеко, а не ее добровольным сообщником.

Чего он втайне ожидает (и боится), так это того, что однажды на пороге появится злой колдун (или разгневанный отец), горящий желанием отомстить ему, и заберет волшебную лампу. Именно эта детская тревога толкает сорвиголову лезть в яму, чтобы сразиться с аллигатором, который может откусить ему пальцы, а то и пенис. Он не только вынужден бороться со своим глубочайшим страхом, постоянно вкладывая свой пенис в пасть опасности, но и, если ничего слишком страшного не происходит, может поднять ставку и бросить вызов свирепому крокодилу. Так он вызывает на бой злого колдуна, который всегда маячит на задворках его сознания.

Почти те же мотивы лежат в основе влечения вашего мужчины к любовным треугольникам, поскольку это еще более смелый способ поиздеваться над колдуном. Всякий раз, когда он бросает вызов другому мужчине, пытаясь увести у него женщину, он в каком-то смысле крадет лампу у ее первого владельца, своего отца. Именно так, по его мнению, он поступил в детстве, когда ухаживал за матерью в своем воображении и до какой-то степени завоевал ее. Каждый раз, когда он ставит лампу на карту в схватке с каким-нибудь романтическим соперником, он воссоздает свою роль в этом запретном соревновании и предлагает своему «отцу» возможность взять реванш... если тот сможет.

Чем сильнее чувство вины вашего возлюбленного из-за его сексуальных притязаний, тем более опасными могут быть его подвиги.