Плохой мальчик - миллиардер (ЛП)

Ну, конечно же, я поговорил с ним. Я также привлек всю свою блядскую убедительность, чтобы заставить его пойти на лечение. Ему было всего пятнадцать, как он мог НЕ бороться? Я привел ему все возможные аргументы, когда сел напротив него в нашей квартире для разговора.

Он ударил меня.

– Я хочу жить, - сказал он, без намека на страх в голосе. – Я сделаю все, что необходимо для этого, будь это химия или молитва, я согласен на все. – Он посмотрел на меня и улыбнулся так, что стали видны ямочки на щеках. – Какой смысл в жизни, если ты не готов рискнуть всем, чтобы продлить ее?

Я никогда не обнимал его так крепко, как после этих слов.

Он так верил в свои силы… Во все хорошее в этом мире. Как мы могли проиграть?

Страховая компания поведала нам, как это возможно.

– Это не страховой случай, – третий человек по телефону сказал мне это. – Ваши родители вас застраховали по такому плану, и вы не сможете поменять условия. Ваша страховка не покроет лечение данного заболевания. Извините, мистер Сильвервел.

– Но речь же идет не о долбанной бумаге! – я уже кричал в трубку, – вы говорите о человеческой жизни! Это что-то значит для вас?

– Сэр, если вы желаете, я соединю вас со службой поддержки…

– Пошла она на хер, ваша служба поддержки!

Человек на том конце провода выдержал паузу.

– …послушайте, мы не можем вам ничем помочь.

– Не можете или не хотите? – спросил я.

– Не могу, – признался он, и я услышал нотку усмешки в его тоне. – Всего хорошего, сэр.

На этой ноте он повесил трубку, но я потерял дар речи. Я выронил телефонную трубку, она упала на пол и разлетелась на кусочки.

Все для меня потеряло смысл. Как мы можем жить в мире, в котором мальчик – МАЛЬЧИК – должен умереть, потому что страховая кампания решила, что его полис не покрывает лечение от этого заболевания? Как такое возможно?

Еще хуже, что они не могли просто перевести деньги нам. И страховка не покрывала Броди даже основное обследование и процедуры.

В течение последующего месяца мы вели себя как два счастливых брата… Как два человека, раздавленных огромным долгом. Но я экономил деньги, я желал, чтобы мой брат получил необходимое лечение. Даже если оно даст ему пожить еще немного времени, этого было бы достаточно.

Всего бы было достаточно.

В то время я работал кодировщиком в охранной кампании с момента окончания учебы. И, как каждый ребенок, был очарован компьютерами. Они просто были созданы для меня. Они составляли мне компанию на протяжении многих часов и помогали заработать сверхурочные.

Это не имело значения для меня. Ни один из них не имел.

Броди скончался через четыре месяца после первичной постановки диагноза. И до сих пор еще страховая кампания не отмылась от грязи. Они доверили жизнь полису и сами же установили, что смерть Броди была предотвратимой.

Предотвратимой при лечении, которое они отказались оплатить.

Я был сломлен. Не только в финансовом плане, но и эмоционально. Это было ненавистное мной оцепенение, которое я никогда не желал бы более испытать, и даже думать о том, что такое возможно. Как могут люди переживать такое? И потом, как они могут ощущать себя такими ничтожными, чтобы позволить мальчику завянуть и умереть?

Я не желал знать ответа.

Я хотел наказать их.

Меня взбудоражило, как просто оказалось найти информацию в каком банке страховая кампания «Кродан» хранит свои сбережения. Еще проще оказалось, выяснить, как взломать систему банка «Старый Камень». Я просто скопировал с сайта плагин кодировщик, и он подошел.

В тот день я взял пистолет, который оставил мне отец. Это была одна из немногих вещей, которые подарили нам родители до своей смерти. Я не думал о том, что я делаю, также, как и не думал о том, что случится со мной. Вся моя семья была мертва. Если погибну и я, то значит так тому и быть.

Но, когда я был уже готов уходить… я не смог заставить себя зарядить пистолет.

Я не мог позволить кому-либо еще страдать.

Хотя даже пустой пистолет выглядел достаточно грозно. Я просто решил держать втайне, что в нем нет пуль.

Внутри банка я казался холодным. Спокойным. Все вокруг меня выглядели притихшими, серыми и безликими. Я мог взять в заложники любого из них.

Но затем я увидел тебя.

Ты стояла там в своем струящемся платье, единственное цветное пятно во всем зале… Во всем мире. Затем ты посмотрела мне прямо в глаза, и я понял, что пора действовать. Если не сейчас, то я бы начал думать о рисках, опасности… и вышел бы из банка.

Итак, я схватил тебя.

Дальше ты все знаешь.

Я остановил свой рассказ и замер от того как блестят ее широко открытые глаза. Непролитые слезы собрались в уголках ее глаз. Я вытер их до того как они заструились бы по ее щекам. Она моргнула, с яростью потерла глаза и произнесла:

– Я знала, что ты обокрал страховую кампанию, но я не знала… – и тут она замолкла.

Я обнял ее, положил подбородок на ее макушку и прошептал:

– Шшш, все хорошо.

Всхлипнув, она быстро произнесла:

– Как тебе удалось скрыться? – я не был готов ответить.

Я закрыл глаза и всмотрелся в темноту перед собой.