Пломбир от Ледяного дракона

Я улыбнулась и поднялась наверх, на второй этаж, замерев возле комнаты Фроськи. Постучалась, не надеясь на ответ, однако сестра открыла.

– Заходи! – всхлипнула она.

– Привет… – сказала я, присаживаясь рядом с Фроськой.

Сестра лежала на кровати, уткнувшись носом в расшитые пестрыми нитками подушки.

– Чего тебе? – буркнула она, а я осторожно ее перевернула, заставив посмотреть на меня.

– Что случилось? Лед тебя обидел?

Она несколько секунд смотрела на меня, будто решая, что сказать, а после, приподнявшись, села.

– Я сама себя обидела, Финни, – слабым голосом сказала она. – Придумала себе все, а оказалось… Оказалось, что это все – ложь… Пустота…

– Мама сказала, что ты сегодня гуляла с ним, а компаньонку отослала…

– Да, – Фроська потянулась рукой к тумбочке за носовым платком и шумно высморкалась. – Он отказался продавать мороженное, сказал, чтобы ты сама за ним приходила. После сказал, что нам с ним нужно поговорить… Закрыл свою палатку и повел меня гулять. Мы ходили по улочкам… Снег падал. Было так красиво! Я думала… Думала, что у нас настоящее свидание, Финни! Я ждала, чтобы он взял меня за руку, как бывает в книжках! Но ошиблась. Лед просто хотел сказать, чтобы я больше не ходила за ним.

– Он сказал почему? – напряженно спросила я.

– Сказал, что из всех девушек мира, ему только одна интересна. И это ты, Финни. Предложил остаться друзьями.

Какое-то время я смотрела на Фроську, а после не выдержала и расхохоталась.

– Ну вы даете! – я снова захохотала. – А у него воображение не хуже твоего! Зря он не разглядел в тебе родственную душу!

Фроська надулась, а после тоже немного улыбнулась.

– Ты смеешься, потому что ему не веришь?

– Конечно же нет! – хмыкнула я. – Мы с ним не знаем ничего друг о друге! Ты хоть ходила за мороженным каждый день к нему, а мы виделись всего пару раз. И то эти встречи не назовешь приятными.

Я некстати вспомнила, как меня оба раза тошнило. Вкус у Льда явно так себе, хотя, скорее он просто хотел отвадить Фроську. Или же имеет какие-то другие причины, чтобы говорить подобное.

– Значит, ты думаешь, что все это не правда?

Я кивнула.

– Конечно же.

– Зря, – отчего-то серьезно ответила сестренка. – Он ведь мне еще кое-что рассказал. Но я обещала молчать.

Я нахмурилась. А вот это мне уже не понравилось. Если Фроська обещала молчать и не рассказала сразу, случилось что-то из ряда вон.

– Точно не поделишься?

Она покачала головой.

– Нет, прости…

– И мороженного, как я понимаю, нет?

Она кивнула.

– Нет.

Что ж, браво… Ладно. Буду исполнять приказ верховного и держаться подальше. Надеюсь, все секреты о мороженщике-драконе я узнаю в скором времени и без личного присутствия рядом с ним. А пока лучше пойду готовиться ко сну, выкинув из головы все эти тайны и интриги, которых в моей жизни что-то стало очень много… Лучше подумаю о поцелуе Полоза. И о том, как поговорить с Оресьевым об отмене помолвки.

Я еще немного поболтала с Фроськой, рассказала ей как раз о том, как прошло знакомство с моим будущим женихом, мы немного порассуждали о грядущей погоде и о завтрашнем дне, а после я попрощалась с сестрой и пошла в свою комнату. Я надеялась, что смогу быстро уснуть, когда уже оказалась в постели, однако, спустя полчаса поняла, что это попросту невозможно.

Мне до одури, до темноты перед глазами хотелось пломбира. Хотелось так, что пару раз я подошла к окну, прикидывая, сумею ли выбраться, как в прошлый раз или нет. Это не только настораживало. Это начинало злить. Потому что я понимала, что меня совершенно точно околдовали, привязали к этому клятому мороженному, как щенка к поводку… И что с этим делать я совершенно не знала.

– Так… – сказала я самой себе. – Нужно просто отвлечься.

Я взяла в руки книгу и попыталась читать, но поняла довольно быстро, что это совершенно дурацкое занятие. В голове пульсировало и стучало. Мне грезился пломбир с ореховой посыпкой, я ощущала его тягучий вкус на языке, я представляла, как крошится на моих губах шоколадная глазурь, а еще… Еще почему-то я вспоминала, какое наслаждение испытывала, когда Лед лечил меня своей магией… Вот бы он хотя бы разок еще прикоснулся ко мне этой ледяной силой… Самую капельку, мне же много не надо…

– Сволочь! – застонав, я вскочила с кровати, раскрыла окно, впустив в комнату ледяной ветер и вцепилась пальцами в подоконник. – Ни за что!

Ни за что не приду к тебе! Ты ведь этого хочешь? Об этом сказал Фроське? Так вот, даже не надейся, Ледран Амаэндил Деландис! Я не приду! И от зависимости этой странной избавлюсь.

Ночью мне стало хуже. Я чувствовала, как уходят жизненные силы, как тело сковывает необычная слабость, как ломает мышцы, и как хочется одного – лекарства… Лекарства, которое мог бы мне дать Лед. Апогеем всего стала лихорадка. Ежась от озноба, я накинула теплый халат и спустилась на кухню, чтобы сделать себе горячего чаю с малиной.

– Финни? – оказывается, мама тоже была здесь.

Сидела в кресле и читала какую-то книгу. Заметив меня, она почти сразу же поднялась с места и коснулась прохладной рукой моего лба. Она с детства каким-то неведомым чутьем всегда могла определить, когда я болею.