Плотский грех

На всякий случай он продолжал сидеть на ней, обхватив ее горло руками, еще несколько минут. Это ли подразумевают, когда говорят «спуститься с небес на землю»? Этого Уолтер точно не знал, он только тщательно собирал объяснения, а также описания из телевидения, радио или кино и действительно чувствовал себя так, словно спускался с гораздо более высокого уровня. Он вспомнил другое популярное слово – «трансцендентный». Ему подумалось, что оно здесь тоже подходит.

Но настало время действовать. Уолтер переложил вялое, безжизненное тело на пол и небрежно поправил постель; больше ничего не было нарушено. Он закинул ее тело себе через плечо и покинул место преступления, закрыв за собой дверь комнаты. Добравшись до мотоцикла, он опустил женщину на землю, чтобы рассмотреть ее при свете фонарика, и остался чрезвычайно доволен. Облаченная с головы до пят в скромную хлопчатобумажную ночную рубашку, на лицо она оказалась вполне хорошенькой, хотя ее каштановые волосы были подстрижены коротко, как у морского пехотинца, и никакая косметика никогда не оскверняла ее лица. Из другой багажной корзины явился на свет небольшой резиновый мешок для перевозки трупа, который Уолтер стащил из ХИ, и в него отправилось тело монахини. Уолтер посмотрел на свои часы: два ночи. Самое время отправляться домой.

Похоронный мешок был прикреплен ремнями поперек заднего седла и парных корзин мотоцикла так, что содержимое мешка было обращено лицом вниз и вся конструкция напоминала большую букву U. Покончив с этим, Уолтер завел мотоцикл на малых оборотах и вывел его на Сто тридцать третье шоссе. Движения на дороге не было; большие грузовики с прицепами, которые ездили всю ночь, предпочитали магистрали I-95 или I-96, а местные жители крепко спали по своим домам. Он проехал несколько миль до окрестностей Психушки, не встретив ни души, свернул в лес и заглушил «Харли» в считаных ярдах от места назначения. Уолтер делался все более бесстрашным. При условии, что не будет рева мотоцикла, никто со стены его не заметит.

Благополучно заведенный внутрь стены мотоцикл был поставлен на подпорку. Мешок с трупом по-прежнему оставался перекинут через него – пусть там и лежит, пока не пройдет трупное окоченение, и, когда на следующем этапе плана Уолтеру придется его перевозить, тело уже будет пластичным. До тех пор он также не станет заправлять мотоцикл из пластиковых канистр. Сейчас следовало удостовериться, что снаружи не осталось следов мотоцикла или его ног, поэтому он вышел наружу, чтобы выпрямить пригнутую траву, пригнутые ветки и кусты и отломать поломанные веточки. Только после этого Уолтер переоделся в свою извечную форму, состоящую из футболки и шортов, и зашагал домой. Если кто-то его увидит, у него была наготове история – беспокойство, головная боль, скука. Джесс была падка на эту удочку со скукой, но Я-Уолтер знал: он не может рассказать ей, что самым скучным аспектом из всех является она сама.

Уолтер не был счастливым человеком.

Вторник, 26 августа 1969 года

Монахини школы Пресвятого Сердца для девочек прочитали свои первые за этот день молитвы в шесть утра. Заметив, что при этом отсутствовала сестра Мария-Тереза Келли, мать-настоятельница Перпетуа Гонзалес обнаружила, что нигде не может ее найти. Тщательный осмотр монастыря, школы и прилегающей территории не выявил никаких следов пропавшей сестры. В семь часов утра мать настоятельница позвонила в полицию Холломана и была соединена с капитаном Кармайном Дельмонико.

– Я еду, – сказал Кармайн. – Ничего не трогайте.

Включив сирену и оставив Делии и Донни указания к нему присоединиться, Кармайн промчался сквозь начинающийся час пик и достиг цели через двадцать минут.

Когда матушка Перпетуа учила шестилетнего Кармайна читать с удовольствием, она была худенькой маленькой монахиней, недавно миновавшей возраст подростка и наделенной талантом внушать детишкам любовь к учению; перед ней открывалась карьера учительницы начальной школы. Сейчас, когда ей уже было за шестьдесят, она стала ректором своей школы и силой, с которой полагалось считаться. Престиж призвания сильно упал в те дни – до такой степени, что многие католические школьные учителя являлись дилетантами, но матушке Перпетуа по-прежнему удавалось привлекать к себе настоящих профессионалов. Как только монахиня попадала под крыло к матушке Перпетуа, она сразу принимала эту жизнь, которая словно для нее и была создана, а возникающие проблемы, когда она ими делилась, всегда находили решение.

Когда Кармайн прибыл на место с Делией и Донни в кильватере, матушка-настоятельница ожидала у дверей монастыря, расхаживая взад-вперед.

– Криминалисты скоро будут, – кратко сообщила Делия.

– Делия, ты возьми на себя школьные здания. Донни, проверь под каждой веточкой и листиком на территории. Если закончите раньше меня, я буду с матушкой Перпетуа.

Кармайну потребовалось много-много минут, чтобы пересечь парадный холл и подняться по этой прелестной старой лестнице к комнатам на втором этаже; третьего этажа не было.