По дороге к высокой башне (СИ)

Видимо всадники выскочили на мост, потому что я услышал, как застучали копыта по деревянному настилу. Из башен ударили арбалеты. Я не видел стрелков, но все понял по характерным хлопкам. Это только кажется, что лук и самострел стреляют беззвучно. На самом деле хлопок тетивы слышен издалека, тем более, когда твои нервы напряжены до предела. Я наконец осмелился выглянуть из-за бочки и сразу об этом пожалел. Всадники были уже у самого завала. Видимо они решили с разгона перескочить неказистое на вид укрепление. Я видел, как под одним из степняков рухнула убитая стрелой лошадь, воин вылетел из седла и ударился о бревно перегородившее дорогу. Изувеченное тело несколько раз дернулось пронзенное острыми словно копья сучьями. Дворяне, засевшие в засаде, выскочили на мост, загрохотали заколдованные жезлы. К моему удивлению не все решили воспользоваться магией. Пожилой воин выпрыгнул из-за завала и ловким, едва заметным движением выбил ближайшего всадника из седла. Не давая ему опомнится, он быстро добил раненного и напал на следующего, ловко увернувшись от лошадиных копыт. Я понимал, что должен был ему помочь, но побоялся выходить на мост. Лошади и люди метались в узком пространстве и казалось, что они сметут любого, кто окажется рядом. Не зная, что делать я встал в полный рост да так и застыл, сжимая саблю в руке. Бой закончился очень быстро. Последний оставшийся в живых всадник попытался спастись бегством, но его застрелили из арбалета. Стрелки, охранявшие мост, хорошо знали свое дело. Похоже эти солдаты стрел впустую не тратили не то, что мы с Холином.

С нашей стороны в драке пострадали двое - пожилой дворянин, который бросился в самое пекло и стражник, приставший к отряду по дороге. Старого воина отнесли подальше от завала и уложили на заботливо расстеленный плащ. Он был очень плох, копье насквозь пронзило грудь, поэтому перевязывать его не стали. Один из молодых дворян остался с ним, видимо прощался. Стражнику разбили голову саблей.

Ко мне подошел командир.

- Ты не сражался, - сказал он, - я видел.

Я не нашелся, что сказать и только низко поклонился.

- Поучи его, - бросил дворянин одному из своих людей.

В следующее мгновение я получил увесистую затрещину и полетел на землю. От боли помутилось в глазах.

Командир склонился надо мной.

- Все сражаются, никто не прячется. В следующий раз он отрежет тебе палец.

Когда они ушли я еще какое-то время посидел на земле приходя в себя.

- Вставай, парень, - сказал угрюмый мужик, с которым я уже успел познакомиться, - с этими господами шутки плохи, делай, что говорят.

Не знаю, почему всадники напали на нас. Казалось все внимание степняков должно было быть приковано к городу. Перед ними лежал беззащитный Паус с открытыми складами, погребами, оружейными. Захватчикам оставалось только погрузить добро на телеги и вывезти в степь. Наверно именно этим они сейчас и занимались, потому что больше всадников на окраинах мы не видели, зато к переправе опять потянулись горожане. На наши вопросы они отвечали односложно, испуганно прятали глаза и старались как можно быстрее миновать мост и выбраться на дорогу, ведущую вглубь страны. К полудню над купеческим кварталом взмыли в небо черные дымы, запахло гарью.

Почти все, кто присоединился к отряду долгое время прожили в Паусе и теперь не могли спокойно наблюдать за его гибелью. У многих там остались друзья и знакомые. Даже мне прожившему всю жизнь вне городских стен хотелось броситься на помощь несчастным оставленным властями на произвол судьбы. Вынужденное бездействие и полная неопределенность сводили с ума. Постепенно люди стали покидать свои боевые посты и собираться небольшими группами. Скоро на башнях остались только арбалетчики. Дворяне расположились недалеко от моста и заспорили, обсуждая возможные действия кочевников. Простые стражники и слуги старались держаться от них подальше, когда господа ссорятся беднякам рядом делать нечего. Большинство воинов были уверены в том, что степняки ограбят город и уйдут. Они доказывали остальным, что варварам незачем идти дальше. Путь в столицу тернист и долог, а королевская гвардия сильна и многочисленна. Паус богатый город и захватчики найдут в нем все, что пожелают от серебра и дорогих товаров до рабов и наложниц.

- Столько добра за одни сутки не вывезти, - говорил воин, который чуть было не признал во мне послушника, - степняки потратят на сборы два, а то и три дня, так что в ближайшее время они к столице не пойдут.

Остальные кивали соглашаясь.

Судя по всему, наш командир не разделял уверенности своих вассалов. Он не участвовал в общем разговоре и все время к чему-то настороженно прислушивался. Я сразу вспомнил сидящего на стене Химона, который не давал мне и рта раскрыть, потому что ждал, когда засада степняков проявит себя на дороге и нападет на монастырский караван. Похоже командир не верил в то, что кочевники разграбят город и уйдут, и готовился к самому худшему. А что может быть хуже, чем оказаться с горсткой солдат перед многотысячной армией?