По дороге к высокой башне (СИ)

- В лучшем случае меня поддержит десяток домов. С помощниками и слугами нас наберется не больше сотни. Для защиты оборонительного вала этого слишком мало. К тому же укрепления давно пришли в упадок, стены осыпались, заросли травой и кустами. Даже ребенок сможет без труда вскарабкаться наверх.

Я хорошо понимал, о чем идет речь. Городские власти следили за состоянием каменных стен Пауса, но никому не была дела до старого земляного вала, который должен был стать первой линией обороны от надвигающейся степи.

- Я ничего не понимаю в воинском деле, - сказал владыка, - и не могу помочь тебе советом. Что ты сам думаешь об этом?

- Вал мы не удержим, но, если успеем собрать ополчение, то сможем защитить Паус.

- Чем я могу тебе помочь?

- Чтобы нанять солдат понадобятся деньги.

- Возьмешь серебро у моего казначея. Я распоряжусь.

Какое-то время они стояли молча, наконец понтифик тяжело вздохнул и пробормотал, - по крайней мере теперь у нас есть план.

- Вам нужно срочно покинуть монастырь, - забеспокоился гость, - кочевники не пощадят никого. Все, кто не успеет укрыться за стенами Пауса окажутся в смертельной опасности.

Владыка ответил не сразу.

- Нет, дорогой друг. Мое место здесь. Если этому храму суждено погибнуть я уйду вместе с ним.

- Не говорите так, господин, - воскликнул вельможа, - Вы слишком важны для нас. Уходите в столицу пока не стало слишком поздно.

- А как же указ короля, запрещающий мне покидать монастырь?

- Я возьму этот грех на себя.

- Нет, Гамон. Я слишком стар для бегства. Каждый монах мечтает поскорее вознестись на священную вершину. Если будет угодно богам я отправлюсь туда вместе с остальными братьями.

Послышались тяжелые шаги, голоса стали звучать тише, видимо гость с владыкой перешли в одну из комнат. Не стоило больше испытывать судьбу. Я покинул свое укрытие, прокрался по коридору и выскользнул за дверь.

Во время службы я беззвучно открывал рот и только делал вид, что читаю молитвы. Мысли в голове путались. Наверно неразумный юнец первого круга не понял бы ничего из того, о чем говорил владыка, но я прочел достаточно книг, чтобы сложить одно к другому. Пока мои сверстники зубрили божественные откровения я изучал историю мира. Около 30 лет назад великий хан заключил союз с королевством. Кровавые распри закончились и наступили долгие дни мира. Но теперь хан умирает, а его сыновья хотят развязать новую войну. Они попытаются захватить Паус и сожгут монастырь, который окажется у них на пути. Владыка твердо решил остаться. Он смирился с судьбой и хочет забрать нас с собой. Конечно большинство монахов мечтает о том, чтобы поскорее оставить этот суетный мир, но только не я. Глядя на братьев, раскачивающихся в такт божественной песне я понимал, что не готов умереть молодым и вознестись вместе с ними к сияющим вершинам. Да и попаду ли я туда? Какой из меня праведник?

Во время обеда я украдкой спрятал за пазуху маленькую лепешку. Сейчас мне нужен был дельный совет, а без подарка к брату Химону лучше было не приходить. Из всех, с кем свели меня боги в монастыре он был единственный, кто был по-настоящему добр ко мне. К тому же Химон когда-то служил в армии и воевал с кочевниками. Кто, если не он расскажет мне о предстоящей войне.

Я ужасно торопился, поэтому сделал свою работу быстро и неаккуратно. Конечно, если кто-нибудь это заметит мне влетит, но я очень надеялся на то, что в темноте уборной братья все-равно не сумеют оценить по достоинству мои старания. Несмотря на то, что я просто подметал и мыл отхожее место, некоторые послушники ради смеха называли меня золотарем. На самом мы не пользовались услугами черпальщиков. Монастырь не город и нечистоты из него никто не вывозил. Они свободно стекали из отхожего места по наружной стене и оседали в гигантской выгребной яме, поэтому даже привычные к местным порядкам монахи затыкали носы, когда начинали дуть ветра с востока.

Нужно было спешить. Если я не вернусь до вечерней молитвы меня могут оставить без ужина. Монастырские поля и огороды находились за стеной, но перебраться через нее не составляло большого труда. Не смотря на свои 15 лет, я был довольно высокого роста и мог без труда забраться на крышу амбара, оттуда перелезть на ограду, зависнуть на руках и спрыгнуть с трехметровой высоты.

Охрана, как всегда отдыхала после обеда, поэтому на смотровых площадках никто не дежурил, большинство стражников отсиживалось в башне над воротами. Солдаты не были монахами, их нанимали за деньги, поэтому к службе они относились спустя рукава. За все время меня не поймали не разу, а через стену я перелезал довольно часто.