По кличке Рейнджер

Влад завороженно смотрел на экран, по которому в пыли ползли боевые машины пехоты, а вдали виднелись хорошо знакомые развалины трижды проклятого города, собравшего обильную кровавую жатву с русского народа. Каждая улица там знакома. Каждое название саднит ранами в его душе. Площадь Секунда – там снайпер ранил капитана внутренних войск, а потом начал методично отстреливать бросившихся к командиру на помощь солдатиков – ловля на живца, любимый бандитский прием. Каким-то чудом Влад поймал силуэт в оптику эсвэдэшки и нажал на спуск, отправив черную душу моджахеда в ад. А вон пошли кадры – центр города, так и не восстановленный до конца. Здесь в здании Федерального агентства госбезопасности Влад и несколько офицеров со скудным боекомплектом ждали штурма осенью девяносто шестого, понимая отлично, что бой будет неравным – на них перла орда обкуренных зверей… Улица Ленина – там по их боевой машине десанта жахнули с крыши разрушенной пятиэтажки из гранатомета. Хорошо, все бойцы успели соскочить с брони и рассредоточиться. Уйти боевику не удалось… Пыль на зубах. Духота. Или холод южной полузимы-полуосени, которая продирает похлеще российских морозов. Вот что такое Чечня. А еще – запах горелого мяса. Бесформенные, похожие на тюки трупы. И тучи стервятников в голубом небе – спутники жарких боев в горах…

Какое-то странное состояние испытывал Влад, глядя на эти кадры. Когда после фантастического предательства властей русские солдаты бежали из Чечни, Влад обмолвился – мы вернемся… Он оказался прав. Чеченский котел взорвался. Бандитам было тесно в границах мятежной республики. Они двинули дальше, еще не понимая, что власть в России уже не та. И просчитались. Просчитались жестоко, бесповоротно.

– Чего смотришь с тоской в глазах, братушка? – спросил Медведь-Денисов, ставя на стол чашку с кофе. Вытащил из бара коньяк. Здесь всегда держали хороший коньяк на случай приезда Гермеса – генерала госбезопасности Богданова, отца-основателя «Пирамиды». Гермес не мог без небольших доз коньяка. Для него маленькие глоточки божественного напитка из серебряной рюмки – это ритуал.

– Вспоминаю, как мы уходили оттуда. И как мне хотелось вернуться, – произнес Влад.

– Теперь это не наша война. У нас другой фронт, – сказал Медведь.

– Не наша… И не нашего полка…

Действительно, прошлую чеченскую кампанию вытянул родной полк специального назначения ВДВ. На их плечи легло все – диверсионная работа, разведка вплоть до батальонной, сопровождение колонн. А когда доведенная до полной разрухи за последние годы пехота замирала перед наводненными боевиками населенными пунктами, на прорыв шли десантники и спецназ внутренних войск, порой вопреки всем нормативам, перли на находящегося в укреплениях противника, имея не научно обоснованный трехкратный перевес в живой силе, а, наоборот, уступая боевикам… И проходили там, где пройти невозможно, глушили хваленых, прославленных российскими журналистами бандитов, как рыбу в проруби. И гибли, хотя благодаря отличной выучке потери были куда меньше, чем у других частей, когда по пьяному делу палят друг в друга, а не во врага.

Но вторая война уже не была войной десантников. Спецполк ВДВ был практически выведен из игры и разгромлен еще до начала боевых действий в результате многоходовой комбинации турецкой разведки – руководство полка и самых боеспособных офицеров обвинили в убийстве журналиста «Молодежной газеты», кинули в тюрьму, после чего полк перестал существовать как полноценная боевая единица.

Новая война велась куда более разумно, без былого шапкозакидательства и докладов о взятии населенных пунктов ко дню рождения президента. Не было колонн бронетехники, прущейся в миллионный город с укрепрайонами без разведки и боевого охранения. Не было молоденьких солдатиков, выстреливших по разу за службу и кинутых сразу в прорыв. Не было штурмов, когда в атаку шли по трупам. Было то, чего так не хватало в первую войну: мощная, неторопливая, убийственная работа бога войны – артиллерии, когда стопятидесятидвухмиллиметровые снаряды сносили с дорог чеченскую бронетехнику и долбили укрепленные доты. И все с любовью приготовленные чеченцами укрепления трещали по швам, пехота приходила, чтобы добить тех, кто еще шевелился, или взять в плен… И опять была битва за Грозный – на сей раз федералы брали город неторопливо, очищая квартал за кварталом, и под конец обманом вытянули основные силы боевиков на минное поле под видом предоставления за взятку коридора. Там Бес Ислама, главный ичкерский террорист, потерял обе ноги. Его тащили самые верные боевики, идя следом за воинами Аллаха и видя, как они подрываются на их глазах. Шли по этим кровавым следам. И вынесли гада!

Снова Грозный взят. Взяты населенные пункты. В них действуют комендатуры. Бои в горах продолжаются. Но зато теперь ясно – русский солдат оттуда не уйдет. Русский солдат вернулся туда на веки вечные.

– Включись, Влад, – хмыкнул Денисов. Он капнул в кофе граммов десять коньяка. – Вот теперь нормально. Будешь?