По ком звенит бубен?

– Это из разряда «знать бы, где соломки подстелить», – махнула Стеша рукой, – следуя твоей логике, теперь Максим должен жениться на мне, заменив собою погибшего жениха, но я не буду отнимать мужа у твоей беременной племянницы.

– О чем вы говорите? Что за ужас ты рассказал? – пролепетал Максим.

– Я рассказал правду, то, к чему привел твой милый обман, – ответил Матвей. – Мы уедем, а ты? – спросил он у Стеши, поворачивая к ней голову.

– А что я? Я здесь не из-за тебя. Я отдыхала с подругой, с ней и останусь.

– Как вы тут отдыхаете, я уже видел. Ой, будет мое сердце неспокойно за вас.

– Свое сердце береги для Марины, – ответила Степанида, – я зашла попрощаться. Мы попытались помочь тебе, ты, в свою очередь, спас нас. Мы квиты.

– Стеша, я надеюсь, мы встретимся в Москве? – умоляюще посмотрел он на нее, струйки растопившегося льда стекали по его вискам на шею.

– Не думаю. – Степанида поднялась, оправила юбку. – Мне пора идти.

– Но как же так? – растерялся Матвей, вскакивая с места. – А это…

– Что? – строго спросила она его.

– Ну… ужин при свечах? Романтический вечер? Любой ресторан. Хочешь, я организую праздник на пляже, арендую катер?

Степанида оставалась непреклонной, хотя такой богатый выбор ей предложили первый раз в жизни. Она холодно попрощалась с Матвеем и гордо удалилась, внушая себе, что это ей не надо и что у нее вовсе даже не участился пульс.

Возвращаться в свой отель Стеша не хотела, там в их номере шли настоящие «боевые» действия. Муж Аллы пытался вернуть свою жену, свою нимфу всеми возможными и невозможными средствами. Алла, как особа темпераментная и решительно настроенная, не хотела его больше видеть и желала только одного – свободы. После того как Алла вернулась из клуба, они постоянно ругались и что-то доказывали друг другу. Степанида решила погулять по городу, посидеть где-нибудь в кафе и отдохнуть после перенесенного нервного напряжения. С момента встречи с Матвеем у нее в жизни начались сплошные неприятности. «Просто роковой мужчина», – подумала она, понимая, что погорячилась насчет прогулки по городу. Стамбул – город многолюдный, и турецкие мужчины не пропускали мимо себя без комментариев одинокую девушку европейской наружности. Они сыпали ей комплименты, издавали какие-то восторженные возгласы, пытаясь привлечь ее внимание, зазывали присоединиться к ним, если они сидели за столиком уличного кафе, или приглашали зайти в магазин, если они были продавцами и хозяевами. Хорошо еще, что они не хватали Стешу за руки и не навязывали свое общество силой. Из-за этих повышенных знаков внимания невозможно было наслаждаться красивым городом таинственного Востока. Она свернула в тень беседки, увитой плющом, и взяла листок с меню, лежащий на столе. Оно было написано на трех языках, в том числе и на русском. Степанида удовлетворенно вздохнула и, когда к ней подошел молоденький улыбчивый паренек в белом длинном фартуке, остановила свой выбор на цыпленке табака, турецкой лепешке и кофе с восточными сладостями.

«Смерть моей талии», – подумала она, но удержаться не могла, тем более что из двери полуподвальчика, где, по-видимому, располагались закрытая часть кафе и кухня, распространялись манящие ароматы свежей выпечки и специй. Оттуда же доносилась приятная восточная мелодия.

– Вы понимаете по-русски? – спросила она официанта.

– Конечно. У нас весь персонал русскоговорящий, есть страничка в меню с русской кухней, потому что наш шеф-повар, он же хозяин, – русский, – пояснил паренек и побежал выполнять заказ Стеши.

Она вдыхала запахи пряностей, доносящиеся с кухни, вперемешку с ароматом цветущих растений, которых здесь было множество, но названия которых она не знала. Монотонная, обволакивающая сознание и успокаивающая нервы музыка вводила в состояние некоего транса. Желудок Стеши уже свело судорогой, когда наконец-то принесли ее заказ. Аппетитного румяного цыпленка в обрамлении различных соусов и зелени вынес высокий светловолосый мужчина в белой одежде и поварском колпаке.

– Дорогая соотечественница, я, шеф-повар этого ресторана, решил лично вас приветствовать, – заученным текстом произнес мужчина и вдруг пронзительно закричал: – Степа, мать твою?! Степка, это ты?! Не узнаешь, что ли? Степа, это же я!! Ты что, не рада?!

Степанида растерянно моргала глазами. По-мальчишески, Степой ее мог назвать только один человек на свете – Юра, Юрка Вихров, ее детский приятель, ее лучший школьный друг. Именно с ним она днями напролет играла в казаки-разбойники, а когда он снисходил, то и в дочки-матери. Именно с ним они лазили через заборы по ночам, сбежав из дома и воруя яблоки у соседей в садах. Один раз они легли на железнодорожные рельсы и, несмотря на пронзительный визг тормозов поезда, убежали с рельсов в последнюю минуту. Юру тогда поймали, но свою подругу он милиции не сдал и на учет в детскую комнату милиции попал в гордом одиночестве. И вот сейчас этот вихрастый пацан с веснушчатым носом и вечно содранными коленками стоял перед ней в образе симпатичного мужчины, правда, все с тем же носом в веснушках.