По ком звонит колокол

– Это и не требуется. – Роберт Джордан вырвал из своего блокнота два листка и ножом отрезал от карандаша кусочек длиной с дюйм. – Вот, будешь ставить пометки. Это танки. – Он нарисовал условный танк. – Отмечай каждый вертикальной черточкой и, когда наберется четыре, пятую палочку рисуй поперек.

– Ага, мы тоже так считаем.

– Отлично. Теперь другой значок: два колеса и на них квадратик – это грузовики. Если пустые – рисуй кружок. Если с солдатами – черточку. А это – орудия. Вот так помечаем большие, вот так – маленькие. Это – легковые машины. Это – санитарные: два колеса, квадратик и на нем – крестик. Пехоту считай ротами под вот этим значком: маленький квадратик и рядом палочка. Кавалерию обозначим так – видишь, похоже на лошадь: квадратик и четыре ноги? Их считай двадцатками: одна черточка на каждые два десятка. Понял?

– Понял. Здорово придумано.

– Теперь, – он начертил два больших колеса, обвел их кружками и пририсовал короткую палочку, обозначавшую орудийный ствол, – этот значок – для противотанковых пушек. Они на резиновом ходу. А этот – для зениток. – Он нарисовал такой же значок, но со стволом, нацеленным вверх. – Их тоже отмечай, отдельно. Понял? Ты видел такие орудия?

– Да, – ответил Ансельмо. – Конечно. Все ясно.

– Возьми с собой цыгана, пусть он запомнит, где ты засядешь, чтобы тебя можно было сменить. Место выбери безопасное: не слишком близко к дороге, но так, чтобы было удобно и все хорошо видно. И оставайся там, пока тебя не сменят.

– Я понял.

– Хорошо. И чтобы, когда ты вернешься, я знал точно, сколько чего проехало по дороге. На одной бумажке отмечай все, что движется туда, на другой – обратно.

Они направились к пещере.

– Пришли мне Рафаэля, – сказал Роберт Джордан и остался ждать под деревом. Он видел, как Ансельмо вошел в пещеру, как за ним снова опустилась попона, потом, на ходу рукой вытирая рот, из пещеры неторопливо вышел цыган.

– Ну как? – спросил он. – Поразвлекся ночью?

– Ночью я спал.

– Ну, тем лучше, – ухмыльнулся цыган. – Папироса найдется?

– Слушай меня, – сказал Роберт Джордан, доставая папиросы из кармана. – Я хочу, чтобы ты пошел с Ансельмо туда, откуда он будет наблюдать за дорогой. Потом вернешься, хорошенько запомнив место, чтобы ты смог отвести к нему меня или того, кто будет его сменять. После этого отправляйся туда, откуда хорошо видна лесопилка, посмотри, не произошло ли там каких-нибудь перемен.

– Каких перемен?

– Сколько там сейчас народу?

– Восемь человек. Во всяком случае, было восемь, когда я видел лесопилку в последний раз.

– Посмотри, сколько их там теперь. Запомни, через какие интервалы происходит смена караула на мосту.

– Интервалы?

– Ну, сколько времени часовой стоит на посту и когда его сменяют.

– У меня часов нет.

– Возьми мои. – Он расстегнул ремешок.

– Вот это часы! – восторженно воскликнул Рафаэль. – Чего только тут нет. Такие часы, глядишь, сами читать-писать смогли бы. Ты посмотри, сколько тут разных цифр. Эти часы – всем часам часы.

– Не балуйся с ними, – предупредил Роберт Джордан. – Ты время-то определять умеешь?

– А чего тут трудного? Двенадцать часов дня – есть хочется. Двенадцать часов ночи – спать. Шесть часов утра – опять есть хочется. Шесть часов вечера – пить пора. Если есть что. Десять часов вечера…

– Заткнись, – перебил его Роберт Джордан. – Не строй из себя шута. Мне нужно, чтобы ты проверил посты на большом мосту и в доме обходчика, а также на лесопилке и на малом мосту.

– Ого, сколько работы, – улыбнулся цыган. – Может, лучше послать вместо меня кого-нибудь другого?

– Нет, Рафаэль. Это очень важно. Ты должен сделать все очень осторожно и аккуратно, чтобы никто тебя не заметил.

– Ну, чтоб никто не заметил, это я могу, – сказал цыган. – Меня об этом и предупреждать не надо. Думаешь, я хочу, чтобы меня подстрелили?

– Будь-ка ты посерьезней, – сказал Роберт Джордан. – Потому что дело у нас серьезное.

– И это ты просишь меня быть посерьезней? После того, что сам делал прошлой ночью? Когда ты должен был убить человека, а вместо этого занимался тем, чем занимался? Тебе нужно было убить человека, а не сделать нового! И это когда мы видим столько самолетов, что их хватило бы, чтобы угробить нас всех, включая старых дедов и еще не родившихся внучат вместе со всеми кошками, козами и клопами. Столько, что у твоей матери молоко в груди свернулось бы, если б она увидела, как они застилают небо, и услышала, как они ревут, будто львы. И это ты просишь меня быть посерьезней? Я-то уже понял, что это слишком серьезно.

– Ну, ладно, – сказал Роберт Джордан и, рассмеявшись, положил руку цыгану на плечо. – Слишком всерьез их тоже воспринимать не нужно. А теперь заканчивай свой завтрак и иди.

– А ты? – спросил цыган. – Ты что делать будешь?

– А я пойду повидаюсь с Глухим.

– После этих самолетов ты, скорее всего, во всех этих горах ни одной живой души не найдешь, – сказал цыган. – Сегодня утром, когда они тут пролетали, многих пот прошиб.

– У этих самолетов – дела поважнее, чем охотиться за партизанами.

– Это-то да, – ответил цыган. – А если они не поленятся и нами заняться?