По образу и подобию

— Я была тут неподалеку. Что происходит?

— Мне нужно… Могу я вам что-нибудь предложить? Чаю, стакан вина?

— Нет, я еду домой. Мне надо… успеть кое-куда.

— Вот как… — Селина рассеянно провела рукой по волосам. — Извините. Давайте все-таки сядем. Я все равно уже заварила чай. Мне надо было чем-то заняться, пока я ждала вас.

Чай с маленькими печеньицами и аккуратно нарезанными кусочками сыра был сервирован на журнальном столике в холле. В глазах Евы все это выглядело как дамский визит с необязательной светской болтовней. У нее не было ни времени, ни охоты поддерживать такой разговор.

— Вы сказали, что ничего нового нет?

— У меня не было нового видения. — Селина села и налила себе чаю. — Я решила принять нескольких назначенных на сегодня клиентов — подумала, что стоит хотя бы попробовать. Но после первых двух мне пришлось отменить все остальные встречи. Я просто не могу сосредоточиться.

— Должно быть, это скверно отражается на бизнесе, — заметила Ева.

— Я могу себе позволить на время отложить бизнес. Постоянные клиенты поймут, а новые… — Селина повела плечами. — Это добавляет мне таинственности. Но дело не в этом.

— А в чем дело?

— Я как раз к этому подхожу. — Селина вскинула голову. — Начнем с того, что я посмотрела вашу пресс-конференцию. Я не собиралась, но потом почувствовала, что мне это необходимо. — Она устроилась поудобнее, подогнув под себя ноги. — И это заставило меня задуматься.

— Задуматься о чем?

— Я могу добиться большего. Я должна

добиться большего! Меня же не случайно посещают эти видения. Тут есть какая-то причина. Я не знаю, в чем она состоит, но она, безусловно, есть. Я исполняю свой долг, так сказать, но чувствую, что могла бы сделать больше. — Селина отпила чаю и поставила чашку. — В общем, я хочу подвергнуться гипнозу.

Ева удивленно подняла брови. «Вот всегда так, — подумала она, — когда уже хочешь сбежать, обязательно подворачивается что-то интересное».

— Как это может нам помочь?

— Видите ли, я чувствую, что какая-то часть моих видений блокируется. — Селина прикоснулась пальцами к вискам. — Давайте назовем это механизмом выживания: мне это больше нравится, чем малодушный страх. Какая-то часть меня не хочет знать, видеть, помнить, вот я и блокирую то, что моя душа отторгает.

— Точно так же, как вы блокируете контакты с людьми без их согласия?

— Нет, это не то. Там речь идет о сознательном блокировании, хотя оно становится естественным, как дыхание. А это происходит на уровне подсознания. Человеческий разум — это мощный и надежный инструмент. Мы почти никогда не используем его на полную мощность. Я думаю, мы просто не смеем. — Селина взяла одно из маленьких золотистых печений, сервированных к чаю, и положила в рот. — Мы блокируем некоторые наши воспоминания. Так часто поступают люди, пережившие тяжелую психологическую травму. Они не могут или не хотят вспоминать события, приведшие к травме, потому что не могут с этим справиться. Вы наверняка сталкивались с этим в вашей работе.

«Не только в работе», — подумала Ева. Много лет она вытесняла из памяти то, что случилось в номере гостиницы в Далласе.

— Да, — сказала она вслух.

— Под гипнозом блокирующий механизм может быть ослаблен или устранен. Не исключено, что я увижу больше. Я знаю, там есть что-то еще. Возможно, я это увижу. Если правильно выбрать врача… Мне хотелось бы… Нет, я настаиваю, чтобы это был специалист не только по гипнозу, но и по общению с экстрасенсами. Короче, я хочу, чтобы этим занялась доктор Мира. Когда вы дали мне ее имя, я навела справки. У нее высочайшая квалификация во всех необходимых мне областях. Кроме того, она криминалист, значит, будет знать, какие вопросы задавать, куда меня направлять, пока я буду под гипнозом. И потом, вы ведь сами сказали, что доверяете ей.

— Безоговорочно.

— Ну вот. А я доверяю вам. Я не позволю первому встречному копаться в моем сознании, Даллас. Честно говоря, я всего этого побаиваюсь. Но еще больше я боюсь сидеть сложа руки. А знаете, что страшнее всего?

— Нет.

— Я в ужасе от того, что меня затянуло в какой-то неведомый мне водоворот. Что я против своей воли двигаюсь по дороге, которую сама для себя не выбирала. — Она обхватила себя руками и начала осторожно растирать правое плечо, словно прогоняя боль. — Что я проведу остаток жизни, наблюдая сцены убийств и насилия, вступая в контакт с жертвами… Мне нравилась моя прежняя жизнь, и очень тяжело сознавать, что она, возможно, уже никогда не будет прежней.

— И тем не менее вы хотите, чтобы я связалась с доктором Мирой?

Селина кивнула:

— Как можно скорее. Если я буду тянуть время, могу утратить остатки мужества и просто не решусь.

— Дайте мне минуту, — сказала Ева, вынимая сотовый телефон.

— О да, конечно.

Селина встала, взяла чайный поднос и отнесла его в кухню. Нарочито медленными движениями она спрятала неиспользованную чашку и блюдце в буфет, свою чашку поставила в раковину, а потом вдруг закрыла лицо руками.

— Селина…

— Да? — Она дернулась всем телом, уронила руки и повернулась к дверному проему, в котором стояла Ева.