По образу и подобию Янси

- Попробовал применить старый добрый тест, - сказал Экмунд с кривой ухмылкой. - Поболтался в бедном районе, заговорил с людьми на остановке, стал винить во всём власти: плохо ходят автобусы, непомерные налоги, грязь кругом. Меня поддержали не задумываясь. От всего сердца. Они не боятся властей.

- Правительство устроено по старому доброму принципу, прокомментировал Дорсер. - Квази-двухпартийная система, одна партия чуть консервативнее другой; разумеется, без существенных различий. Обе партии выдвигают кандидатов на открытых первичных выборах, голосовать за них могут все зарегистрированные избиратели.

Он нервно усмехнулся.

- Идеальная демократия. Прямо по учебнику. Словесный идеализм: свобода слова, свобода собраний, свобода совести. Ничего криминального.

Они немного помолчали.

- У них должны быть тюрьмы, - сказал Тавернер. - В любом обществе есть нарушители закона.

- Был я в одной, - Экмунд рыгнул. - Мелкое воровство, убийства, незаконный захват земельных участков - всё как обычно.

- Политические заключённые?

- Ни одного, - Экмунд повысил голос. - Можем кричать об этом на всю улицу - всем плевать. Власти это не заботит.

- После нашего отлёта они могут засадить несколько тысяч в кутузку, пробормотал Дорсер. - Всех, кто с нами общался.

- Да глупости всё это, - взорвался Экмунд. - С Каллисто можно улететь в любой момент. Полицейское государство должно держать свои границы закрытыми. А тут всё открыто: летай - не хочу, хоть сюда, хоть отсюда.

- Может, психоактивные средства в питьевой воде? - предположил Дорсер.

- Как тоталитарное государство может существовать без террора? - вопрос Экмунда был риторическим. - Могу поклясться - здесь нет тайной полиции, нет контроля за мыслями. Население не обнаруживает никакого страха перед властями.

Тавернер был настойчив:

- Но каким-то же образом они давят на людей!

- Уж точно не полицейскими методами. Не силой, и не зверствами, и не заключением в концлагеря.

- Если это полицейское государство, - Экмунд размышлял вслух, - то должно быть хоть какое-нибудь движение сопротивления, подполье, оппозиция, готовящая переворот. Но в этом обществе оппозиция может с лёгкостью публично возразить властям, купить время на радио и ТВ, купить место в любых СМИ. Как в таких условиях может существовать подпольное движение? Это просто глупо.

- Однако же, - сказал Тавернер, - эти люди живут в фактически однопартийном государстве, с чётко выраженной линией партии, с официальной идеологией. Статистика недвусмысленно обнаруживает признаки контролируемого тоталитарного общества. Они подопытные кролики, независимо от того, понимают они это или нет.

- Неужели никто из них этого не замечает?

Тавернер недоверчиво покачал головой.

- Должны бы. Здесь явно работает ещё какой-то механизм, которого мы не понимаем.

- Всё у нас перед глазами, и всё-таки мы чего-то не видим.

- Возможно, мы просто не знаем, что искать.

Тавернер взглянул на телеэкран над баром. Полуобнажённые формы певички сменило доброжелательное лицо шестидесятилетнего мужчины; его голубые глаза бесхитростно глядели на зрителей, каштановые волосы прикрывали чуть выступающие уши, на губах играла улыбка... улыбка прямо из детства.

- Друзья мои, - произнёс он, - мне приятно снова оказаться среди вас. Сегодня я хотел бы немного с вами поболтать.

- Реклама, - сказал Дорсер, повторяя автобармену свой заказ.

- Кто это? - заинтересовался Тавернер.

Экмунд пролистал свои заметки.

- Популярный здесь комментатор. Зовут его, кажется, Янси.

- Имеет какое-нибудь отношение к властям?

- Вроде бы нет. Эдакий доморощенный философ. Вот его биография, купил сегодня в газетном киоске.

Экмунд передал начальнику красочную брошюру.

- Совершенно обычный человек, насколько я понимаю. Воевал, начинал солдатом, в войне Марса с Юпитером отличился в боевых действиях и получил первый чин, потом дослужился до майора.

Он пожал плечами.

- Ходячий сборник афоризмов. Говорит на любую тему. Мудрые советы: как лечить запущенную простуду. Что не так в политике Земли по отношению к другим планетам.

Тавернер разглядывал буклет.

- Да, я кажется видел здесь его фотографии...

- Очень, очень популярная личность. Народ его любит. Человек от корней -говорит от лица их всех. Когда я покупал сигареты, то обратил внимание, что он предпочитает одну конкретную марку - теперь они очень популярны, практически вытеснили всех остальных производителей с рынка. С пивом то же самое. Могу спорить, что виски в этом стакане - любимый сорт Янси. И с теннисными мячами. Хотя он не играет в теннис, он играет в крокет. Каждые выходные он играет в крокет.

Экмунд покрутил в руках свежую порцию виски и закончил:

- Так что теперь все здесь играют в крокет.

- Как, чёрт побери, крокет может стать всепланетным видом спорта? осведомился Тавернер.

- Каллисто - не планета, - заметил Дорсер. - Спутник, лунишка мелкая.

- Янси считает, что мы должны думать о Каллисто, как о планете, сказал Экмунд.

- Как это?