По праву памяти

Забыть, забыть велят безмолвно,Хотят в забвенье утопитьЖивую быль.И чтобы волныНад ней сомкнулись.Быль — забыть!Забыть родных и близких лицаИ стольких судеб крестный путьВсе то, что сном давнишним будь,Дурною, дикой небылицей,Так и ее — поди забудь.Но это было явной быльюДля тех, чей был оборван век,Для ставших лагерною пылью,Как некто некогда изрек.Забыть — о, нет, не с теми вместеЗабыть, что не пришли с войны,Одних, что даже этой честиСуровой были лишены.Забыть велят и просят ласкойНе помнить — память под печать,Чтоб ненароком той огласкойНепосвященных не смущать.Нет, все былые недомолвкиДомолвить ныне долг велит.Пытливой дочке-комсомолкеПоди сошлись на свой главлит;Втолкуй, зачем и чья опекаК статье закрытой отнеслаНеназываемого векаНедоброй памяти дела;Какой, в порядок не внесенный,Решил за нас Особый съездНа этой памяти бесонной,

На ней как раз Поставить крест.И кто сказал, что взрослым людямСтраниц иных нельзя прочесть?Иль нашей доблести убудетИ на миру померкнет честь?Иль, о минувшем вслух поведав,Мы лишь порадуем врага,Что за свои платить победыСлучалось нам втридорога?В новинку ль нам его злословье?Иль все, чем в мире мы сильны,О матерях забыть и женах,Своей не ведавших вины,О детях, с ними разлученныхИ до войны, И без войны.А к слову — о непосвященныхГде взять их? Все посвящены.Все знают все; беда с народом!Не тем, так этим знают родом.Не по отметкам и рубцам,Так мимоездом, мимоходом,Не сам, Так через тех, кто сам…И даром думают, что памятьНе дорожит сама собой,Что ряской времени затянетЛюбую быль,Любую боль;Что так и так — летит планета,Годам и дням ведя отсчет,И что не взыщется с поэта,Когда за призраком запретаСмолчит про то, что душу жжет…Со всей взращенной нами новью,И потом политой и кровью,Уже не стоит той цены?

И дело наше — только греза,И слава — шум пустой молвы?Тогда молчальники правы,Тогда все прах — стихи и проза,Все только так — из головы.Тогда совсем уже не диво,Что голос памяти правдивойВещал бы нам и впредь беду:Кто прячет прошлое ревниво,Тот вряд ли с будущим в ладу…Что нынче счесть большим, что малымКак знать, но люди не трава:Не обратить их всех наваломВ одних не помнящих родства.Пусть очевидцев поколеньяСойдут по-тихому на дно,Благополучного забвеньяПрироде нашей не дано.Спроста иные затвердили,Что будто нам про черный деньНе ко двору все эти были,На нас кидающие тень.Но все, что было, не забыто,Не шито-крыто на миру.Одна неправда нам в убытокИ только правда ко двору!А я — не те уже годочки,Не вправе я себе отсрочкиПредоставлять.Гора бы с плечЕще успеть без проволочкиНемую боль в слова облечь.Ту боль, что скрытно временамиИ встарь теснила нам сердца

И что глушили мы громамиРукоплесканий в честь отца.С предельной силой в каждом залеОни гремели потому,Что мы всегда не одномуТому отцу рукоплескали.Всегда, казалось, рядом был,Свою земную сдавший смену,Тот, кто оваций не любил,По крайней мере знал им цену.Чей образ вечным и живымМир уберег за гранью бренной,Кого учителем своимИменовал отец смиренно.И, грубо сдвоив имена,Мы как одно их возглашалиИ заносили на скрижали,Как будто суть была одна.А страх, что всем у изголовьяЛихая ставила пора,Нас обучил хранить безмолвьеПеред разгулом недобра.Велел в безгласной нашей долеНа мысль в спецсектор сдать права,С тех пор как отзыв давней болиОна для нас — явись едва.Нет, дай нам знак верховной воли,Дай откровенье божества.И наготове вздох особыйДерзанья нашего предел:Вот если б Ленин встал из гроба,На все, что стало, поглядел…Уж он за всеми мелочамиУзрел бы ширь и глубину.А может быть, пожал плечами

И обронил бы: — Ну и ну!Так, сяк гадают те и эти,Предвидя тот иль этот суд,Как наигравшиеся дети,Что из отлучки старших ждут.Но все, что стало или станет,Не сдать, не сбыть нам с рук своих.И Ленин нас судить не встанетОн не был богом и в живых.А вы, что ныне норовитеВернуть былую благодать,Так вы уж Сталина зовитеОн богом был Он может встать.И что он легок на поминеИ подлунном мире, бог-отец,О том свидетельствует нынеЕго китайский образец.…Ну что ж, пускай на сеновале,Где мы в ту ночь отвергли сон,Иными мнились наши дали,Нам сокрушаться не резон.Чтоб мерить все надежной меркой,Чтоб с правдой сущей быть не врозь,Многостороннюю проверкуПрошли мы — где кому пришлось.И опыт — наш почтенный лекарь,Подчас причудливо крутой,Нам подносил по воле векаЕго целительный настой.Зато и впредь как были — будем,Какая вдруг ни грянь гроза,Людьми — из тех людей, что людям,Не пряча глаз,Глядят в глаза.