По прочтении сжечь. Тетрадь, найденная в Сунчоне

Все прошло гладко, если не считать того, что генерал-майор Танака вместо своей фамилии брякнул «Тайфун», но тут же поправился. Мак чуть заметно улыбнулся и кивнул головой.

Как только мы кончили представляться, Мак вынул трубку изо рта и низким хрипловатым голосом отрывисто сказал:

- Очень рад видеть друзей Америки. Уверен, наши общие усилия дадут результаты э… по части укрепления основ демократии в Японии и э… претворения в жизнь идеалов демократии. Очень рад.

Ответное слово держал Кавабэ. Он вытащил из кармана листочек и стал читать. Ириэ переводил каждую фразу отдельно. Кавабэ сказал, что все благомыслящие японцы, проникнутые чувством искренней признательности к его высокопревосходительству фельдмаршалу за его истинно гуманное отношение к побежденной Японии и за его благоуспешные неустанные заботы в направлении демократизации страны и пресечения попыток разрушительных элементов распространять тлетворные идеи, считают высокой честью для себя участвовать в деле выполнения влаголюбивых предначертаний его высокопревосходительства по части утверждения кардинальных принципов демократии.

Сделав паузу, Кавабэ добавил:

- Япония занимает шестое место в мире по количеству населения, но по величине территории - тридцатое место, ввиду чего демократически настроенные элементы Японии горячо надеются, что устранение указанного выше трагического противоречия будет осуществлено в ходе претворения в жизнь идеалов демократии во всей Азии в интересах упрочения общего правопорядка и гармонического процветания демократических начал, способствующих обеспечению всеобщего благосостояния и благополучия.

Пока Кавабэ читал свою речь, я успел украдкой осмотреть всю комнату. Ее главным украшением были полки, уставленные всевозможными трубками, начиная с индейских, перевитых шнурами с кисточками, и китайских водяных трубок и кончая массивными фарфоровыми трубками, похожими на музыкальные инструменты, и длинными корейскими трубками с мундштуками из янтаря и слоновой кости.

Кавабэ кашлянул в знак окончания своей речи и поклонился. Церемония приема была окончена. Адъютанты направились к дверям, а Мак и Брэдли сели, не дожидаясь нашего ухода.

Кавабэ решил почтить американского главнокомандующего знаком наивысшего уважения. В бытность заместителем начальника генштаба он неоднократно удостаивался чести делать всеподданнейшие доклады и усвоил манеру ухода из августейшего кабинета, предписываемую придворным церемониалом. Согласно этому церемониалу верноподданным запрещается показывать государю свой зад. Кавабэ решил применить и на этот раз японскую придворную манеру ухода. Он наклонился вперед и в этой позе поклона стал мелкими шажками пятиться боком к дверям. Мы тоже согнулись в поклоне и попятились за Кавабэ по-крабьи.

У дверей мы выпрямились, отвесили последний поклон и вышли из комнаты.

По всем конторам, артелям, товариществам и клубам было разослано отпечатанное на мимеографе и снабженное грифом «Совершенно секретно» краткое сообщение о приеме в Хибия. В сообщении приводился текст речи Мака об укреплении основ демократии в Японии и претворении в жизнь идеалов демократии.

Через два дня Брэдли и начальники штабов вылетели в Америку. Стало известно, что они обсудили с Маком вопросы, касающиеся укрепления военных баз в Японии и претворения в жизнь намеченных стратегических мероприятий.

Я рассказал доктору об этом приеме. Когда я упомянул о штатских, стоявших впереди начальника штаба Альмонда и командующего 8-й армией Уокера, Роберт Хан сказал:

- Это большие персоны. Их называют «мозговым трестом» главнокомандующего. Низенький толстяк - это господин Вуд, председатель правления фирмы «Сирс, Робак энд компани», а худощавый лысый - Уиттемор, вице-председатель «Чейз нэйшнл банк». А наш Хаш-хаш - это я знаю от одного американского корейца, работающего в штабе, - считается приближенным господина Вуда, который имеет чин генерал-майора…

Я опять вспомнил, как Хаш-хаш настаивал на сборе сведений о вольфраме и бокситах, и понял, в чем дело.

8

Из Сеула прилетел южнокорейский президент доктор Ли Сын Ман в сопровождении начальника генерального штаба Цай Бен Дека. Их встретил на Ханэдаском аэродроме сам Мак и сразу же отвез к себе на квартиру в Акасака, где раньше было американское посольство. Гости пробыли в Акасака до следующего дня и улетели обратно.

Разумеется, никто нам не рассказывал о содержании переговоров, но мы сами догадывались. Речь могла идти только об одном: Мак ознакомил гостей с решениями, принятыми на чрезвычайном стратегическом совещании в Хибия.

Контора Аояма получила приказ набрать для отправки на полуостров отряды летчиков, саперов и шоферов. Отряд, сформированный вице-адмиралом Кондо, уже был переброшен с Окинавы в Корею. Все волонтеры, посылаемые на полуостров, получили форму американского образца. Всем было приказано говорить по прибытии в Корею, что они из 422-го отряда американской армии, то есть отряда американцев японского происхождения, который во время войны отличился на итальянском фронте.