По программе ПОЛИМОДЕ в Бермудском треугольнике

Тенденциозность его слов становится еще более явной, если иметь в виду следующее высказывание: «Можно сделать вывод, что участие Соединенных Штатов в проекте ПОЛИМОДЕ, совпадающее с сотрудничеством по программе «Союз — Аполлон», раскрывает… возрастающий интерес к явлениям в Бермудском треугольнике, которые ни одно правительство не стало бы субсидировать или же признавать официально, но исследование которых представляет интерес для правительственных служб. Быть может, это исследование прольет свет или объяснит, что случилось с некоторыми судами и самолетами в последние тридцать лет в пространстве, в котором они плыли и летели к небытию».

Наверное, сообщения подобного рода в состоянии распалить воображение читателя, не знакомого с сущностью программы ПОЛИМОДЕ, тем более, что в них присутствует «всегда подозрительный элемент» — цензура со стороны правительства. О какой цензуре, однако, может идти речь, если именно подобные вымыслы постоянно появляются на страницах западной печати. По — моему, «цензура» — еще одно оружие в руках множества исследователей Бермудского треугольника, с помощью которого они стремятся окутать еще более таинственным ореолом «мистические факты».

На страницах наших газет и журналов не раз помещались сообщения о работе ученых на научном полигоне по программе ПОЛИМОДЕ. Несмотря на то, что в целом ряде наших заметок имеются фактологические ошибки[19]

, в них отсутствует какая‑либо тенденциозность. Силой фактов ученые, принимавшие участие в программе, часто пресекали попытки спекулировать и украшать всевозможными, иногда даже злопыхательскими небылицами, «тайны» Бермудского треугольника. А подобные случаи были не редки.

Доктор Г. Г. Неумин, начальник экспедиции НИС «Михаил Ломоносов», работавший на советском полигоне, пишет: «Мне кажется, что легенды о Бермудском треугольнике — это своего рода реклама для привлечения туристов к Бермудам. Во время нашей остановки на Канарских островах пришлось отвечать на многочисленные вопросы журналистов и рабочих в порту. Оказывается, что в печати сообщили об «исчезновении в треугольнике двух советских научно — исследовательских судов».

О подобном случае мне рассказал и один из заместителей начальника нашей экспедиции В. Егорихин. Действительно, во время одного из предыдущих рейсов НИС «Академик Курчатов» объявили исчезнувшим. Дело в том, что в то время была плохая радиосвязь, что некоторое время мешало поступлению информации. Связь была восстановлена, и судно «появилось снова, но не из небытия». Егорихин рассказал мне также о множестве случаев, когда советские автономные станции принимали за яхты, оставленные экипажем. После проверки координат этих «яхт» выяснялось, что они в точности совпадают с координатами АБС. Спешащие к своему местоназначению торговые суда не подошли к ним поближе, чтобы убедиться в действительном положении вещей собственными глазами.

На одном из семинаров, проведенных на нашем судне с целью ознакомления молодежи с программой ПОЛИМОДЕ, говорилось и о Бермудском треугольнике. Оказалось, что студентам, плавающим с нами, этот вопрос не очень интересен. Гораздо больше их интересовали научные проблемы. И все же начальник экспедиции профессор Федоров рассказал об одном своем разговоре с Робертом Хайнмиллером, состоявшемся перед нашим отплытием из Бостона. Исполнительный директор американской части совместной программы сказал, что после начала работ по программе ПОЛИМОДЕ журналисты начали буквально осаждать его. Он самым добросовестным образом объяснял им цели и задачи научного эксперимента, но сообщения, появлявшиеся в газетах, почти всегда искажали факты до неузнаваемости, причем упор неизменно делался на «загадки треугольника».

Такого же рода и высказывание специалиста с биологической станции на Бермудских островах Форреста: «Мы уже привыкли к тому, что, где бы что ни случилось, всё приписывается треугольнику».

Во время моего пребывания в районе, расположенном несколько южнее Бермудского треугольника, у меня была возможность убедиться в том, насколько перегружен морской график в этих местах. Было просто непонятно, как мореплаватели могут испытывать чувство острого одиночества в других точках Мирового океана. Каждый день на горизонте появлялось по три-четыре судна, а штурманы утверждали, что на экране локатора их раз в шесть больше. Возможно, многие яхты затонули ночью при столкновении с многотоннажными судами, экипажи которых просто не заметили происшествия.