По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России

Прежде всего, и на первых строках, является необходимым, насколько возможно, опровергнуть два общепринятых мнения. Во-первых, хотя университет основан в 1632 году Густавом-Адольфом, но ему нет еще 254 лет от роду, потому что надо вычесть тридцать четыре года его несуществования, вслед за взятием Юрьева русскими в 1656 году. да еще те годы, в которые существовал он еле-еле в городе Пернове в течение двадцати лет, до 1710 года, затем еще почти целое столетие теневого существования, пока в 1705 году окончательно поднят был вопрос, где же быть университету — в Митаве, Пернове или Юрьеве, — вопрос окончательно решенный в 1802 году Императором Александром I в пользу последнего. Во-вторых, местные люди утверждают, что дерптский университет «muss ?ог allem deutsch sein» то есть должен быть прежде всего немецким. несмотря на подобное мнение, юрьевский университет за все время властвования шведов был скорее шведским, чем немецким; если взять 25-летний период его бытия при шведах и столько же при русском владычестве, то окажется, что тогда училось в нем 425 немцев и 553 шведа, а за первую четверть века третичного бытия, под русским главенством, колесо мгновенно перевернулось и в университете оказалось немцев 2,250, а других национальностей только 150. Итак, местный университет гораздо моложе, чем иным кажется, и был он, а, следовательно, может быть и в будущем не немецким.

Если, согласиться с тем, что невозможно, — то есть , что университет существует 254 года, то время это делится очень резко на три периода.

Юрьев. Здание университета

С 1632 по 1656 год. В лагере под Нюрнбергом, в самый разгар тридцатилетней войны, подписал Густав-Адольф шведский, незадолго до смерти, грамоту об основании университета. Характерно, что говоривший именем короля при открытии университета генерал губернатор Скитте объяснил цель возникновения его тем, чтобы «воинственная Лифляндия была приведена на путь добродетели и нравственности». Балтийские немцы хвалят Густава-Адольфа за то, что он создал университет «для Лифляндии», а не для Швеции, так сказать, для сохранения обособленности края и его индивидуальности, и что преемники его на шведском престоле, сделав университет шведским, «не поняли того, что пользующаяся всеми своими правами, прочно развивающаяся немецкая Лифляндия важнее для них, чем не свободная, насильственно шведизованная». Можно, конечно, вволю спорить о том, хорошо или дурно поняли шведские властители «значение» обособленного университета, но нет сомнения в том, что мысль о бесполезности исключительно немецкого университета в не немецком государстве — вовсе не нова. Этот первый в Юрьеве университет, так называемая «Gustaviana», существовал до 1656 года, до взятия города русскими. Нет спора, что русские того времени были грубы и круты, и вполне понятно, почему профессора со студентами разбежались тогда на целые тридцать четыре года. Пытались устроить университет в Ревеле, но неудачно. В этом первичном периоде разбежавшегося под конец университета имелось семнадцать профессоров-немцев и только семь шведов, следовательно, в профессуре несомненно преобладал элемент немецкий.

В 1690 году университет этот снова действует в Юрьеве или, как его называли немцы, в Дерпте, вторично потерянном для России. Университет вполне воссоздан; это так называемая «Gustaviana-Carolina». В 1699 году, при самом начале северной войны, университет перенесен временно в Пернов, но скоро вслед затем возвращен в Дерпт и становится шведским: большинство студентов — шведы, шведских профессоров 24, немцев только 4. Прибалтийцы тех дней, говорят местные источники, недолюбливали этого шведизованного университета и предпочитали, для окончания образования, ездить в «настоящую» Германию. Сохранились сведения о дурном положении учебного дела за это время: существуют протоколы о полнейшем нерадении профессоров и студентов, в которых обе стороны обвиняют друг друга в том, что они аудиторий не посещают; имеются сведения о том, как грязен и беспорядочен был университет, «а кухарки уродливы, нечистоплотны и бьют студентов». был такой факт, что студенты, основываясь «на своих привилегиях», ходатайствовали о разрешении им варить собственное пиво, но с этим не согласился местный акцизный чиновник, и т. д. К этому же времени, гласят факты, в студентах, не любивших вообще заниматься, развилась невозможная вражда между немцами и шведами, и дракам, даже в церквах, между студентами и военными не было конца.