По следам Добрыни

Да и не был ли сам ненужный болгарский поход делом рук Свенельда? Ему надо было вражескими руками погубить и Святослава, и всю русскую армию. На Руси же поход был непопулярен – былинами он не воспет, а в летописи сохранились горькие упреки киевлян Святославу, что он ищет чужой земли, а свою губит. Упреки были заслуженными: в разгар болгарского похода печенеги в 968 году осадили и чуть не взяли Киев. При этом Ольга и все трое юных Святославичей чудом избежали плена.

Наличие варяжско-печенежского сговора прослеживается и при Ярополке. Ни одной попытки деблокировать и спасти Святослава. Ни одного похода против печенегов, чтобы отомстить за его смерть. Открытая печенежская граница даже не укрепляется (крепости здесь построил лишь Владимир!). Вместе с тем ни одного печенежского похода на Киев и вообще на Русь при Ярополке. А ведь во время гражданской войны на Руси, когда армия Свенельда была скована годами на двух фронтах, Куря мог брать беззащитный с юга Киев и всю Полянскую землю просто голыми руками. Это выглядит как союз Свенельда с Курей, сначала тайный, затем и открытый.

И в 980 году Ярополк бежит от Добрыни и Владимира из Киева прямо к Куре просить об интервенции. А его приближенный по имени Варяжко долго воюет потом на стороне печенегов против Владимира.

Две русские земли – за голову Святослава. Одним из решающих условий будущего варяжского переворота была уверенность Свенельда в том, что Куря не выпустит Святослава из окружения. Вернувшийся в Киев Святослав, несомненно, покарал бы предателя. А за выход из окружения Святослав с готовностью заплатил бы Куре большой выкуп.

Почему же Куря его не принял? Ведь, как и Цимисхий, Куря не воспользовался победой, не пошел на Киев! Как и Цимисхий, Куря мог выпустить Святослава с армией из окружения за крупные уступки. Раз он этого не сделал, то в чем же состояла его выгода? Иными словами, чем заплатил Свенельд Куре за голову Святослава и уничтожение русской армии?

Историческая карта и здесь дает ответ: Уличской и Тиверской землями Руси!

Сведения об этих двух (активно антиваряжских!) землях были скупы в IX веке, дата их покорения Олегом не указана. А что говорится о них в X веке? Сведения становятся еще скудней.

Тиверская земля упомянута летописью лишь в 907 и 944 годах. Оба раза речь идет об участии ее дружины в войнах против Византии. Уличская, странным образом, не упомянута ни разу, словно вообще исчезла с карты державы. Возможно, это означает, что она была Олегом упразднена, влита в состав Тиверской (как Северская за непокорство была влита им в состав Полянской). А после 944 года исчезает упоминание и о Тиверской.

Но означает ли такая скудость сведений, что две юго-западные земли державы не играли в X веке в ее судьбах никакой серьезной роли? Историческая карта говорит об обратном: их стратегическое значение было огромно. Они обеспечивали Русской державе непрерывную сухопутную связь от самого Киева со своими морскими портами (в том числе и дунайскими). Внезапный и победоносный рейд под самые стены Царьграда был возможен для флота Аскольда как раз из этих портов. Именно эти две земли делали Русь первоклассной черноморской державой и давали ей на Дунае прямую границу с Болгарией.

Но в конце XI века летопись говорит об этих землях, как о давно утраченных Русью. Когда же они были утрачены? При каких обстоятельствах? Летопись молчит, хотя утрата целых двух земель да еще такого значения – не мелочь. Опять хорошо знакомый нам прием отвлечения от фактов, не выгодных для варягов.

Между тем запретная дата злополучного события была составителям проваряжской версии известна. Более того, она фигурирует в летописи между строк. Установить ее позволяет наличие в летописи скрытой информации о русском Дунае.

Первое такое «скрытое упоминание» этих двух земель (или расширенной Тиверской) обнаруживается в летописной статье 969 года. Там Святослав называет недавно завоеванную им Болгарию серединой своей земли – центром державы. Это свидетельствует, что в 969 году существовал «сухопутный мост» из Киева в Болгарию. Если бы южная граница Руси лежала тогда на реке Роси, в сотнях километров от Дуная, Святослав, завоевав Болгарию, никак не мог бы рассматривать свое новое изолированное и далекое владение как центр своей державы (никому не приходило в голову давать такое определение изолированному Тмутараканскому княжеству). Стало быть, между 944 и 969 годами эти земли продолжали находиться в составе Руси.

Оставались они русскими и далее – в 970 и 971 годах. Без их «сухопутного моста» удерживать Болгарию, когда назревала, а затем разразилась война с Византией, было бы невозможно. И наконец, наличие русского берега Дуная подтверждается, как мы знаем, для лета 971 года проверкой маршрутов возвращения Святослава и Свенельда.