По следам «Мангуста»

– Отряд кораблей Краснознаменного Черноморского флота в составе эсминцев «Бедовый» и «Пламенный» совершил переход из порта Севастополь в порт Антилья с целью доставки десанта и последующей бункеровки для выполнения основной задачи. Командир отряда капитан 2-го ранга Кудрин.

Фидель выслушал рапорт, держа руку у козырька, и протянул ее для рукопожатия. Кап-два сорвал белую перчатку с руки и пожал руку бородачу.

– Кто из вас генерал-майор Андреев? – спросил он у присутствующих.

– Я – генерал Андреев, главный военный советник кубинских революционных сил. А это – команданте Фидель Кастро Рус, главнокомандующий ФАР. Это – командир роты, которую вы доставили, старший лейтенант Андреев.

По причалу бегали матросы «Бедового», принимая концы у второго эсминца. У кормового флага уже стоял часовой, на стеньге поднят флаг Кубы. Было слышно, как на «Бедовом» на выбеге крутятся турбины, в течение всего перехода через Атлантику они неустанно толкали его вперед. Сейчас по корпусу иногда прокатывались волны вибрации, как у скакуна после скачки.

Через двадцать минут состоялось построение офицеров кораблей, прибывшей роты и швартовых команд обоих эсминцев. Выступил Фидель. Говорил он долго, но генерал Андреев перевел лишь часть его речи, поприветствовав моряков Черноморского флота, совершивших первый в истории государств дружественный визит на Кубу. Строй троекратно прокричал «ура». У основания причала уже стояли машины, на которые произвели погрузку личного состава роты. Одно отделение осталось в ожидании подхода турбоэлектрохода «Ленсовет» и ТДК-9. На них шла техника для роты. Кап-два Кудрин передал увесистый пакет для генерала. Первая и самая тяжелая часть операции была завершена.

Саша убыл с ротой на аэродром. В ту ночь, пока ожидали подхода кораблей, Кончита впервые предложила Александру прогуляться по набережной, так как Фидель, Рамон и Владимир Иванович разговаривали о политике и истории СССР. Не то что это было ей не интересно, вовсе нет. Но она догадывалась о причинах этого разговора: генералу требовалось перестроить мнение главы кубинской революции в отношении коммунизма и СССР. С глазу на глаз вербовка успешнее, присутствие посторонних здесь ни к чему. Поэтому никто не стал возражать, когда молодые люди удалились из старинного пятиколонного двухэтажного дома, украшенного гербом и местным мрамором. Антилья – старинный город, построенный еще первопоселенцами. Крыши здесь плоские, как в Севилье, невысокие деревья вдоль улицы. Короткий бульвар заканчивался парком, окружавшим стоящую на вершине невысокого холма церковь. Весь город длиной не более полутора километров. Но в порт шла железная дорога, отсюда вывозили сахар со всей провинции. И была бункербаза, ведь мазут перед бункеровкой греют. Они осмотрели старинную церквушку, затем пошли в обратную сторону. Кончита держалась за левую руку Александра, начиная от подъема по тропе к церкви, и теперь не отпускала ее. Перед этим она поинтересовалась его семейным положением и наличием у него невесты. Жен и невест у Саши не оказалось.

– А почему?

– Не знаю, так получилось. Я с десяти лет служу в армии. Отец был на фронте, мама работала в наркомате, а меня направили в Суворовское училище, оттуда поступил в училище имени Верховного Совета, потом в Высшую школу МГБ, оттуда в разведшколу. После ее окончания меня перевели в «девятку», во внешнюю разведку. Потом нас расформировали, сразу после смерти Сталина. Управление стало заниматься охраной, нас соединили с другим отделом. Сплошная секретность, и все говорили: «Не спеши, успеешь хомут на шею повесить». Отца и матери не было, они в Аргентине жили, квартиры в Москве не было, жил в несемейном общежитии. То же самое, что казарма. Потом в Ленинград перевели, там чуть посвободнее стало вначале. А потом так загрузили работой, что выходных совсем не осталось: охраняли очень неприятного и очень придирчивого человека, который нас, свою охрану, и за людей не считал. Так, винтики в государственной машине. Даже подумывал подать рапорт на увольнение, как раз заговорили о сокращении армии, и тут обо мне вспомнили. Вот так здесь и оказался.

– А ты воевал?

– Официально нет. А так – приходилось, немного. Но давай не будем об этом. Официально нас и здесь нет. «Не был, не принимал, не участвовал».

– Ты очень хорошо говоришь по-испански, мне бы хотелось так же хорошо изучить русский язык.

Александр пожал плечами, предлагать себя в качестве учителя он не стал, достаточно того, что учит ее использовать оружие. А Кончите пока знание русского может только повредить. Впрочем, на кораблях идет рота девятого управления КГБ, а это уже совсем иной уровень, это не группа. Через некоторое время она заменит полностью охрану первых лиц, которые в настоящее время охраняются непрофессионально. И эта задача возложена на него непосредственно. Но роту требуется подготовить для работы в местных условиях. И Кончита может здорово пригодиться.