По следам сенсаций

Для ее установления рекомендовалось поступать так. После воскресной церковной службы нужно было выбрать наугад 16 взрослых прихожан мужского пола, обутых в мягкие кожаные башмаки, и выстроить их в затылок друг за другом так, чтобы ступни их соприкасались и образовывали сплошную линию. Ее длина и будет равна одному роду.

Учебник геометрии, изданный в 1756 году, иллюстрирует эту сцену, происходящую на дворе приходской церкви. Сообщить всем городам и весям раз и навсегда установленную меру длины, хотя бы с помощью куска веревки, почему-то представлялось затруднительным. Возможно, сама процедура установления меры длины доставляла людям развлечение, от которого они не хотели отказываться.

Следующей мерой длины был фарлонг. Он, собственно, равен 40 родам. Но не таковы были средневековые британцы, чтобы сорок раз повторять одну и ту же операцию. Нет, они придумали иной эталон. Нужно было запрячь в плуг вола и лошадь и вспахивать борозду, пока у животных не появлялась испарина и учащалось дыхание. Длина проведенной борозды равнялась одному фарлонгу. Считалось также, что крестьянин от восхода до заката способен на такой упряжке вспахать поле длиной один фарлонг и шириной 4 рода. Такая площадь называлась акром.

В XVIII веке просвещенное человечество пожелало избавиться от ненаучного подхода к системе мер. Метр — изобретение великой французской революции, один из символов отречения от старого мира. В 1791 году он был определен как «десятимиллионная доля четверти длины земного меридиана». В наше время определение метра стало еще более причудливым — его высчитывают через длину волны излучения атома криптона. Кому дано понять это?

Быть может, и вправду, старые меры были более приятны в обращении. Во всяком случае по этому поводу в Британии ныне гуляет еще один анекдот.

— Пришел, видно, конец моей карьере, — говорит жокей другому.

— Почему?

— Понимаешь, перед финишем я говорю своему скакуну: «Ну, дружок, поднажми, последний фарлонг остался…» А что теперь я должен говорить: «Не подведи, брат, до финиша остался 201 метр 17 сантиметров?» Да он меня из седла выбросит…

…Может, и вправду на скачках стоит по-прежнему мерить расстояния в фарлонгах? Ведь отстояли же пивовары свою пинту, которая, говорят, намного вкуснее привычного европейцам литра…

ЖИВЕМ НА БОМБЕ?

— Читали в газете?! — Голос в трубке клокотал, словно лава в краторе вулкана. — Они хотят опустить в недра бомбу замедленного действия! А там и без того идут ядерные реакции, ход которых нам во многом непонятен… Словом, немедленно приезжайте, есть о чем поговорить…

И вот я снова в гостях у давнего знакомого, кандидата геолого-минералогических наук И. Н. Яницкого. Всю сознательную жизнь Игорь Николаевич искал стратегическое сырье — урановую руду, хорошо знаком со свойствами этого металла. Именно поэтому он столь щепетильно относится к проблеме захоронения радиоактивных отходов, полагает, что их не стоит не только выливать в Японское море, но и в недра-то прятать с большой осторожностью. А тут такой факт…

Сотрудники двух институтов — теоретической физики и физики Земли предложили избавляться от радиоактивных отходов методом «тонущего реактора». Суть его в следующем. Бурится скважина диаметром около метра и глубиной в несколько километров. Дно забивается серой, а потом туда опускают капсулу с радиоактивными отходами. Излучение разогревает окружающее пространство, сера стимулирует реакцию плавления, и капсула со скоростью 2–3 м в сутки проваливается в недра Земли. А вслед за нею опускают следующую. И так за несколько лет, использовав пару-тройку скважин, можно будет избавиться от всех радиоактивных отходов на планете.

Казалось бы, что в том плохого? Однако дело, считает Яницкий, далеко не столь простое, как может показаться на первый взгляд. Он полагает, что глубинные слои общаются с поверхностными гораздо более активно, чем принято считать. И берется доказать это. Логика рассуждений его такова.

В свое время руководитель Лаборатории геолиометрических и прогностических исследований НИИ минерального сырья и его коллеги руководствовались в поисках урана так называемым гелиевым дыханием планеты. Ученые-геологи считали, что поднимающийся из недр Земли инертный газ напрямую связан с урановыми месторождениями, поскольку образуется в результате проходящих там трансурановых реакций. На деле это оказалось не так. Но откуда тогда берется в недрах «солнечный газ»? Этот вопрос не давал покоя ученому многие годы.

— Выходы гелия на поверхность чаще всего происходят в местах разломов земной коры, совпадают по времени с аномальными явлениями в данных районах, — говорит исследователь.

По его мнению, следует свести воедино явления геологические и метеорологические. Согласно статистике циклоны и антициклоны довольно часто возникают в одних и тех же районах. Они же, эти районы, часто страдают и от стихийных бедствий, причем не только от гроз или бурь, но и от землетрясений, пожаров и т. д. Здесь же чаще выходят из строя трубопроводы, радиорелейные линии, электрические сети. Почему?