По следам загадочных зверей

Пусть честолюбивый исследователь считает свою находку средним звеном между человеком и обезьяной или гибридом, результатом скрещивания индианки с коатом или индейца с самкой коата, — нам обе эти версии кажутся слишком экстравагантными.

Печально было то, что ученый решил опубликовать в книге фотографию своего «питекантропа», находящегося среди ветвей. Под фотографией стояла подпись: свидетельство доктора Барля. Мне не составило большого труда убедиться в том, что фотография поддельная.

Фотография обезьяны де Луа была разрезана на части и составлена вновь так, чтобы у обезьяны получилась угрожающая поза, а затем все было наклеено на фон девственного леса. [33]

Это один из тех способов доказательства, которые недопустимы в науке и приносят ей огромный вред. Фотография, сделанная де Луа, сама по себе уже бесценна для науки и не нуждается в повторном варианте, сделанном так, чтобы отсутствие хвоста было налицо.

Не говоря о том, что изображение «питекантропа» напоминает на поддельной фотографии молодую гориллу, вызывает сомнение: как удалось снять на пленку лесного зверя в такой опасный для исследователя момент? А что сказать об утверждении, что новое существо оставляло на песке след, похожий на след шимпанзе? Автор, по-видимому, не знает, что у коатов (а нога амерантропоидов в любом случае имеет то же строение) поступь почти такая же, как у человека, то есть они ставят ступню не на внешнее ребро, а почти полностью на всю стопу. Очень может быть, что наш исследователь на самом деле встречал тех же обезьян, что и швейцарский ученый, но из-за допущенной им подтасовки доказательств все его другие свидетельства теряют силу. Как это ни печально для науки, им уже нельзя доверять.

Но существование ложного доказательства не бросает тень на рассказ самого де Луа, который он сопроводил настоящим, неоспоримым документом в полном смысле этого слова.

Похож ли амерантропоид на жителей Кордильер?

С давних пор писатель Шарль Девисм и ваш покорный слуга мечтали прочесать леса Сьерра-де-Перайе и попытаться либо поймать одну из загадочных обезьян, либо сфотографировать ее. Мы рассчитывали приступить к осуществлению своего плана, как только решится вопрос с его финансированием.

Ожидая его решения, мой друг Девисм отправился в Колумбию, чтобы на месте заниматься предварительной подготовкой к экспедиции.

Он несколько раз беседовал об амерантропоиде с доктором Парра, директоров Этнологического института в Магдалене. Тот познакомил его с Жерардо Рейшелл-Долматоффом из Колумбийского антропологического института, который был хорошо осведомлен о жизни индейцев мотилонов из района Кодаэзи. Эти индейцы рассказывали ему о больших бесхвостых обезьянах, которые действительно встречаются в Сьерра-де-Перайе. Они говорят об этих обезьянах как о типичных животных края, таких как ягуар или тапир, и называют их «транко».

Шарль Девисм показывал фотографию амерантропоида многим охотникам. Те отвечали, что изображенная обезьяна — не маримонда, но она смутно напоминает ее. Во время предварительного путешествия в Сьерра-де-Санта-Марта мой друг встретил женщину-вождя индейцев аруаков по имени Мария Эфемиа Солис. Она повторила отзывы других охотников.

Среди аруаков он пополнил коллекцию слухов с диких людях с вывернутыми стопами, которые обитают в высокогорных районах вдоль Рио-де-Дьябло.

Это мрачные существа, покрытые черной шерстью, которые питаются крабами, рыбой и ящерицами и не знают ни огня, чи оружия. Аруаки пытались, по их словам, войти в контакт с ними, но не встретили доброжелательного отношения. Напротив, дикие люди, не умеющие даже разговаривать, бросаются на индейцев, чтобы разорвать их и съесть.

Мария Эфемиа, которая показалась моему другу далекой от помешательства и бегло говорила по-испански, рассказала ему о существовании каннибалов и поведала о встрече с одним из них. В 1941 году во время путешествия в сопровождении мужа ей пришлось остановиться на ночлег в одной пещере.

Услышав среди ночи вой «диких людей», она стала подражать ему, пока один из них не приблизился к пещере на несколько метров.

Было темно, и она не смогла разглядеть его черты. Но наутро она обнаружила возле пещеры следы, которые, как она утверждает, были «вывернуты назад». «Как ей удалось определить это, я не представляю», — писал мне мой друг.

Очевидно, речь идет не о «вывернутости» в чистом виде (которую как раз невозможно выявить с помощью следов), а о подобии ее, возникающем при предельно косолапой ходьбе, как у медведей. В этом случае большой палец оказывается не внутри, а снаружи парного следа. Медведи с такой поступью оставляют следы, напоминающие человеческие.

Характерно, что каждый раз обиталище людей с «вывернутыми» ногами оказывается в малодоступных горных районах. С этим сталкивался Кювье, который шутливо сетовал на то, что у человека не такие совершенные конечности, чтобы гоняться за этими существами. Неизвестно, приходила ли в голову «отцу палеонтологии» мысль о том, что горные области всегда были родной вотчиной различных медведей.