По следу крови

Что касается Дерека Пирса, то он не разделял мнение шефа: сиделка слышала крик около 20.40, а Линда Манн ушла от подруги в 19.26. Несмотря на все разговоры про девушку на автобусной остановке, Дерек Пирс полагал, что близорукая Линда отправилась навстречу своей страшной смерти сразу после того, как вышла от подруги.

— К тому же, — доверительно сообщил Пирс сослуживцам, когда поблизости не было начальства, — в сумасшедшем доме вопли — нормальное средство общения.

Вторая неделя расследования была посвящена «бегуну», которого, как выяснилось, видел еще один свидетель, гулявший в то время с собакой. По его словам, молодой человек выглядел так, словно бежал от преследователя; он был около пяти футов семи дюймов ростом, волосы темные, до плеч. Утверждать, что этот «бегун» и тот, о котором сообщил первый свидетель, — одно и то же лицо, не было никаких оснований: в такой холодный вечер торопиться домой мог кто угодно.

Следователей интересовали все, кого в тот вечер видели недалеко от места преступления. Один подросток вышел в сумерках на остановке рядом с пабом в Нарборо. Водитель автобуса № 599 вспомнил только, что мальчик сел в Ханкоуте в 18.38. Юного пассажира разыскивали несколько дней.

В тот же день в 19.10 на Форест-роуд в автобус вошла молодая женщина. Водитель не смог точно вспомнить, где она вышла, но предположил, что это было где-то на Фоксхантер-Раун-дэбаут рядом с Эндерби. Ее искали несколько недель, чтобы спросить про молодую пару, которую в тот вечер видели на автобусной остановке. Затем водитель припомнил еще двух женщин — одной около двадцати. Обе сели в автобус № 600 до Лестера. Нх тоже не нашли.

С автобусов полицейские переключились на мотороллеры. 21 ноября после 20.30 рядом с психиатрической больницей свидетели заметили подростка, толкавшего мотороллер. Он был в длинной зеленой парке и, судя по всему, без каски. Вполне возможно, что он тащил мотороллер в гараж. Полицейские обошли всех подростков с мотороллерами, независимо от того, были их машины на ходу или нет.

Большую помощь полиции оказала «Лестер Мёркьюри», печатавшая практически все, о чем ее просили. Как и следовало ожидать, каждая публикация вызывала новый шквал звонков. Звонки сортировались по категориям в зависимости от степени важности.

Журналисты чуть ли не каждый день брали интервью у Бейкера или Куттса. И тот и другой обращались к населению с настойчивыми просьбами вспомнить о событиях вечера 21 ноября.

К концу второй недели следственная группа проверила несколько сот заявлений. Одно, например, касалось двух подростков из Нарборо, купивших свежий номер «Лестер Мёркьюри» в тот день, когда обнаружили труп.

— Уж очень они внимательно листали газету, — заявил полицейским киоскер. — Вам надо с ними разобраться.

Так и сделали.

Еще один подросток в вечер убийства попался на глаза свидетелям дважды: сначала на Форест-роуд, а позже — недалеко от больницы. Им занялись немедленно.

А в 19.30, сразу после того, как Линду в последний раз видели живой, напротив аптеки на Джубили-Крисент сидел какой-то парень с чехлом для гитары. Его тоже включили в список.

На третью неделю полиция вновь обратилась к населению через газеты и по телевидению. Разыскивался «бегун».

— Возможно, кто-то видел тяжело дышащего юношу, который прибежал в тот день домой после десяти вечера, — обращался главный суперинтендент Бейкер к читателям газеты. — Может, молодой человек бросился прямо к себе, избегая встречи с родителями…

Помимо «бегуна» следствие располагало данными о «плаксе». Его видели рядом с местом преступления спустя пять дней после смерти Линды Манн. Он сидел на бордюре на противоположной от места убийства стороне Блэк-Пэд и, как показалось супружеской чете, проезжавшей на машине, о чем-то переживал, чуть ли не плакал. Парень светловолосый, лет семнадцати, в пожарной куртке. Рядом с ним стоял мотоцикл. Этого «плаксу», конечно, не нашли: мальчики его возраста не любят сознаваться в столь немужском поведении.

И все же кое-какие из заявлений, сделанных через прессу, принесли плоды — «гитарист» сам позвонил в полицию; поступали все новые сообщения о «бегунах»: одного из них — которого по счету? — видели на мосту автострады Ml. Очень скоро посыпались сведения о «бегунах» и панках аж из самого Бирмингема. Панков чаще всего сравнивали с Джонни Роттеном.[7] По большей части это были мальчишки с крашеными баками и серьгой в ухе.

15 декабря наконец объявили об установке освещения на Блэк-Пэд. Оно обошлось в 5500 фунтов, зато отныне тропинка уже не была такой черной и страшной. В тот же день в газете «Лестер Мёркьюри» появилась статья «Помогите отыскать маньяка!» — с таким призывом обратился к читателям анонимный родственник погибшей.

В третью неделю декабря следствие вышло на «стилягу», которого видели на углу Лестер-роуд в Нарборо примерно в 20.20. «Стиляга» шел с женщиной. Когда машина притормозила, пропуская их, этот «хиппи» вместо благодарности бросил водителю что-то очень обидное, и тот решил позвонить в полицию.