По темной стороне

Вот только я снова здесь, а хищника нет. И лысые эти кругом бегают, суетятся, кричат что-то…

Надо было, наверное, за ним нырнуть…

Синеватая круглая мордашка, облепленная черными до зеленого отлива волосами, выглянула из воды внезапно. Татуированный отвернулся, раздавая указания, а она тут как тут. Моргнула на меня защитной пленкой больших черных глаз, оскалила треугольные маленькие зубки и вновь скрылась под водой, чтобы вернуться в компании трех таких же любопытных, но подсознательно жутких красоток. Чуть в стороне вынырнуло еще несколько девиц. И еще.

Я почему-то решила, что это русалки.

– Морские ведьмы! – заорал кто-то на корме, и русалки преобразились. В черных глазах холодным белым огнем загорелся зрачок, кукольные личики исказил кровожадный оскал, а волосы взметнулись вверх и затрепетали как живые, нежно касаясь тонких шей и узких покатых плеч. А я смогла увидеть, что по хребту у них идет жесткий шипастый плавник.

Сразу стало понятно, кто тогда мне в воде хвостом махнул. Морская ведьма…

Когда эти очаровашки начали карабкаться вверх, кроша тонкими изящными пальчиками, оканчивающимися огромными черными когтями, крепкое дерево обшивки, сектанты затихли, рассредоточились по кораблю и попытались дать отпор.

Огненные шары срывались с их ладоней и падали вниз, не нанося ведьмам особого вреда, но изрядно их раздражая и серьезно замедляя подъем. Две красотки, не успевшие отмахнуться от огня, полетели вниз, с возмущенным «бульк» уйдя под воду. Одна зашипела и врезала огромным черным хвостом с раздвоенным плавником по корпусу корабля, ее поддержали другие ведьмы.

Они били хвостами и продвигались все выше и выше, жадно вглядываясь в лица сектантов. По борту, взрезая дерево, прокатилась черная молния с насыщенным сиреневым отсветом, она разрезала двух русалок, отделила одну тонкую перепончатую ручку от тела и ушла в воду. Тихое «плюх!» я только услышала, зажмурившись запоздало, когда расчлененка уже закончилась.

– Надеюсь, вы осознали крайнюю степень своей глупости и готовы вернуть мою человечку, – лениво раздалось за нашими спинами.

На капитанском мостике, мокрый и злой, с поцарапанной щекой и без камзола, стоял Раяр.

Живой и даже почти целый. А у его ног вилась тьма, и она казалась очень сердитой.

– Яна, будь добра, поднимись ко мне.

Дважды просить меня не пришлось. Выбирая между компанией сектантов и моим кошмаром, я в любом случае, всегда и безоговорочно, предпочла бы хищника.

Меня не останавливали, не пытались удержать и даже почти не смотрели в мою сторону. Сектанты разрывались между необходимостью держать в поле зрения хейзара и отбиваться от ведьм.

По лестнице взбежала, не ощущая ступеней под ногами, зацепилась за последнюю и в буквальном смысле влетела в объятия Раяра, боднув его лбом в солнечное сплетение.

Даже при том, что хищник совершенно не знал о наших внезапных обнимашках, он не растерялся, поддержал и даже руку с плеча не убрал, когда я утвердилась на ногах.

А я так счастлива была его видеть, ну так счастлива… так, что готова была расцеловать его, вот прямо в эту бледную, хмурую рожу.

Рука на плече дрогнула, и на меня очень удивленно посмотрели.

– Что? – Если бы он был не такой мокрый, я бы его, пожалуй, уже бы затискала даже.

– Ты мне рада?

Ну просто до неприличия глупый вопрос.

– Конечно! Я, знаете ли, считаю, что свое чудище как-то лучше, чем чужое и незнакомое.

– Чудище? – У кошмара дернулся глаз, и я заткнулась, опасаясь сболтнуть что-нибудь лишнее от переполняющих меня чувств.

Молчать долго не получилось, уж очень пристально меня разглядывали. Не нравился мне его оценивающий взгляд, я себя на секундочку сочной свежей вырезкой почувствовала или даже тортом… хотя нет, все же вырезкой.

– Вы не отвлекайтесь, пожалуйста, лучше скажите, что мы с этими делать будем?

– Мы – ничего, – отозвался Раяр, с трудом оторвав от меня взгляд. – Они – добыча морских ведьм. Я обещал им свежее мясо.

– О-о-обещали? Это когда они вас под воду утянули?

Хищник кивнул, а мне резко перехотелось его тискать, вот как отрубило. Никаких обнимашек! Придушить гада собственными руками, и дело с концом.

– Да я же решила, что вы утонули! Почему мне ничего не сказали? Почему одну бросили?

Не знаю, что было удивительнее: то, что я сейчас наезжала на порождение тьмы (причем он был порождением тьмы в прямом смысле), или то, что этот веларийский страх молчал. Будто бы у меня были все основания возмущаться и он их признавал.

– Люди слабые, – изрек он очевидное, убедившись, что дальше я могу только недовольно сопеть, – ты бы умерла под водой.

Первая ведьма перевалилась через борт и очень быстро заскользила между сектантами, сбив одного замешкавшегося лысика с ног. Но далеко уползти не успела, два огненных залпа с разных сторон угодили ей в плечо и в хвост, отчего она почему-то ярко загорелась, будто и не из воды только что выбралась, а из бочки с бензином. Не успела отразить атаку или не заметила, но вместо того, чтобы добить упавшего сектанта, она с воем бросилась к противоположному борту, чтобы, перевалившись через него, добраться до воды.