По тропам волшебных лесов

– А что ты? – встревоженно бросил он.

– Я попробую настичь беглецов, – твердо сказала Хейта. – Нельзя допустить, чтобы они наведались в деревню снова. В эту или в какую другую.

– Но что ты намерена делать? – крикнул Брон ей вслед.

– Не знаю, – честно ответила она и нырнула за фонариком в подземный ход.

Этот подземный ход разнился от предыдущих. Он круто петлял подобно исполинскому змею. Хейта бежала, себя не помня. Когда ненароком задевала корявые своды, в глаза ей сыпались пыль и песок. Время от времени до нее долетали жалкие крохи синей пыли. Но опасности они не представляли, девушка уворачивалась от них без труда.

Хейта не испытывала ненависти к морокам-дремотникам. Она чуяла, что их поступками двигала не жажда мести или крови, а лишь отчаянная, животная безысходность. Несмотря ни на что, они все же не убили никого, хотя и перепугали несчастных детей до полусмерти.

Ровный ход девичьих мыслей прервала стена из плюща. Ход кончился, за ним простирался лес. Фонарик вырвался на свободу первым и тут же вознесся повыше, услужливо освещая путь. Хейта выскочила следом, пристально озираясь, и почти тотчас заметила среди деревьев две зыбкие тени. Мороки-дремотники ослабли и не успели уйти далеко.

– Стойте! – закричала Хейта что есть мочи. – Я не желаю вам зла!

Но те даже не обернулись, точно не слышали. Расстояние между ними и девушкой стремительно сокращалось. На свежем воздухе у Хейты незаметно прибыло сил.

– Да постойте же! – воскликнула она.

На этот раз ее слова возымели силу. Мороки-дремотники оставили бессмысленный бег и, привалившись к дереву, устало обернулись к девушке. Старший морок-дремотник с трудом ворочал головой, все еще отходя от чар, навеянных Хейтой. Девочка глядела бодрей.

– Чего тебе? – исподлобья бросила она на всеобщем. – Не терпится покончить с нами? Так давай. Чего тянуть!

– Я просто хочу понять, – переведя дух, ответила Хейта. – Что тут вообще произошло? С чего морокам-дремотникам приходить в людскую деревню? И почему вас только двое?

– Ты сама ответила на свой вопрос, Чара, – тяжело выдохнул старший морок-дремотник. – Нас осталось лишь двое. Мы хотели восстановить семью. Мы знали, что шли на риск. Но деревня подвернулась так кстати. Столько взрослых, занятых своими делами. Столько бесхозных детей, нуждавшихся во внимании, заботе и любви. Мы не могли пройти мимо.

– Куда делись остальные мороки-дремотники? – сдвинула брови Хейта.

– Погибли, – качнул головой тот.

– Отчего?

– Отчего?! – переспросило существо, подавшись вперед. – Лучше спроси, отчего они не погибли раньше! Нас загнали в такую глушь, где даже нам, морокам-дремотникам, выжить было не под силу. Кого не поглощали болота, сжирали неведомые лесные твари. Оползни утаскивали нас одного за другим, а последний похоронил все селение. Мы вдвоем чудом остались в живых. Я – глава селения, именем Эсхат. И самая младшая из нас – Хойя.

– Мне очень жаль, – сказала Хейта. – Правда. Но вы были опасны. Поэтому вас изгнали.

– Лучше бы вы нас убили! – горько бросил тот.

Хейта не нашлась что ответить. Она потупилась и проронила тихо:

– По закону вы не имели права воровать детей. И я… не могу вас отпустить.

Глаза Хойи недобро сузились.

– Мы могли бы сразиться с тобой.

Хейта прожгла ее ледяным взором.

– Вперед. Мне не терпится повторить то, что было в пещере. Только на этот раз я сдерживаться не стану.

– Я тоже, – дремотница упрямо поджала губы.

Но от взгляда девушки не укрылось, что ноги девчонки до сих пор предательски дрожали после схватки.

– Ты отдала все силы, – ответила Хейта. – Он еще приходит в себя. Я же Фэй-Чар. И мы в лесу. Здесь средоточие моего волшебства. Хотите помериться кто кого? Я возражать не стану.

– Оставь, Хойя, – качнул головой Эсхат. – Она права. И я не хочу тобой рисковать.

Девчонка неохотно послушалась. Хейта же мысленно возблагодарила и небо, и звезды, и луну. Она совсем не была уверена, что сможет одновременно одолеть двух мороков-дремотников, но не стала показывать виду – и это сработало!

– И какая участь нас ждет? – горько усмехнулся Эсхат.

– Судить вас буду не я, – ответила Хейта. – Но насколько мне помнится, за такой проступок положено заключение.

– Заключение?! – воскликнул Эсхат и раскинул в стороны тощие руки. – Погляди на нас! Мы – воплощение волшебства. Мы навеваем сны и видения. Слышим желания, видим воспоминания. Эти незримые вещи – наша стихия. Какая тюрьма, по-твоему, будет нам впору? Ведь мы везде устроим тот еще переполох. Тюрьмы полны отверженных и жаждущих тепла. А мы можем подарить им его. – Он призадумался. – Или лучше спросить, кто из живущих настоль глуп, что согласится нас туда посадить? Верней всего, они захотят прикончить нас, едва только завидят. Как желали этого еще тогда, многие века тому назад, но не смогли.

Хейта сдвинула брови и устало вздохнула. В словах Эсхата была жестокая правда. А идея привлечь их к суду казалась теперь совершенно дурацкой. Но что оставалось делать? Не отпускать же под честное слово?