По ту сторону его жизни

– Расходитесь, а то мы тоже попадем. -За всеми ними наблюдал Тварков с секретарем и дворецким.

– Готовьте всё к казни. -сказал спокойно Тварков. Секретарь посмотрел на дворецкого и тот ушел.

– Хороша Алисия. Умеет и готовить, и промывать раны, и убираться. Мне ее наказать за помощь другому?

– Пока нет, пусть живет, но готовься к заданиям.

– Да, господин.

На кухне Алисия резала овощи: огурцы, помидоры, салат, зелень. Готовила обычный домашний салат. Вечером там ужинали Тварков, дворецкий и секретарь, а она стояла и наблюдала за ними.

– Алисия! – говорит Тварков. – Милая, кто тебя учил так готовить? – она смотрела на него, как он уплетал эту еду, смотрела зловещим взглядом с опущенными бровями и глазами, а потом за мгновение поменяла взгляд, когда он на нее посмотрел.

– Никто, я сама.

– Ну ты же откуда-то узнала, что туда надо положить, сколько соли добавлять.

– Нет, в детстве же мне мама готовила этот салат, почти каждый день, глаза запомнили, а потом сама готовила, когда она пропадала на работе.

– Удивительно, скажи, секретарь?

– Полностью с вами согласен! – сказал секретарь и рассмотрел Алисию с головы до пяток, а потом облизал губы от возбуждения к ней.

Алисия вспомнила последнюю встречу. Она начала себя винить в том, что сказала ей: «Ты перестала быть моей мамой, когда я пошла в пятый класс». Она еле сдерживалась и пыталась не плакать, задерживала дыхание, чтобы молчать. Всю ночь она плакала горько в подушку из-за вины. Сердце очень сильно болело от чувства вины и стыда, разочарования в себе. Уже голова ее не выдерживала такие страдания.

Утром все становятся в ряд. На улице стоят девятнадцать человек.

– А где твой брат? – спросила Алисия таджика.

– Понятия не имею! – сказал таджик. – Утром его забрали непонятно зачем.