По ту сторону грозы (СИ)

-А если вернемся, Мик?! Как я буду смотреть в глаза мужу? В глаза Марине? Как?! – но хотелось ей сказать другое. Как она будет жить без него? Как будет засыпать, и просыпаться рядом с другим, строить планы на будущее?

-Эни, я не меньше твоего хочу вернуться к жене и детям – соврал он - Но я не знаю как.

-Мик, - на руку, обнимавшую ее, упала слезинка, а потом еще одна.

-Эй, - он заставил ее посмотреть на себя, и, помогая вытереть слезы, начал шептать – перестань. Не плачь, все будет хорошо! Ну же, успокойся. Ты мне веришь? – и дождавшись когда она кивнет, продолжил – я бы все отдал за возможность вернуться, но, увы, я не знаю как. Мы здесь, и должны жить дальше, так же как и они там.

Он так и не понял, что это были слезы радости и облегчения, она не осознала, что нужно сказать об этом. Сегодня они спали вместе, и Энна чувствовала ту бездонную, сверхъестественную радость, что бывает лишь на страницах романов, когда до безумия любящие молодожены, наконец, проживают долгожданную первую брачную ночь.

Когда она проснулась, утром его уже не было. Она пыталась осознать произошедшее, на всякий случай попыталась уговорить себя чувствовать вину, но сердце отказывалось. Не грех это был, и ей не удалось воспротивиться этому знанию. Слишком правильной была ее жизнь рядом с Миком. Все было так, как должно быть, и потому воспоминания о Саше делались туманными. Они как переживания детства сохранялись где-то в памяти, но более не затрагивали сердце.

«Прости, и прощай» прошептала она маленькому брелочку в виде керамического утенка, и положила его на место во внутренний карман сумки.

-Я нанял тебе несколько ребят в помощь на огороде, прости, что не сказал об этом раньше – заговорил Мика, нарушая тишину, царившую за столом. С той ночи, что-то изменилось. Что-то неуловимое, но тяжелое повисло между ними. Все было так же, и все же что-то пошло по иному, и это напугало его. Он боялся спугнуть ее, боялся потерять.

-Зачем? – удивилась Энна, расставляя на столе приготовленную еду.

-Не хочу, что бы ты однажды не вернулась с огорода. Я же тогда с голоду помру! – попытался он разрядить обстановку, но Энна не отреагировала на его слова, тем сарказмом или иронией, которую он ожидал.

-Ну что ж, хорошо.

Опять сгустилась тишина. Доев, он помог ей убрать со стола. И даже вымыл посуду. Видя это, Эни поблагодарила его и устроилась на веранде, зажгла лампу в очередной раз начав шить себе комбинезон.

Мик, долго не решался выйти. «Прям как в первый раз», потешался он над собой.

Сидя в большом кресле качалке, и держа в руке заправленную иголку, Эня никак не могла начать шить. Все ее мысли возвращались к мужчине, стоявшему в домике, в светло бежевых шортах, и с голым торсом. С той ночи, она лишь о нем и думала. «Чего ты стесняешься, дура?» спрашивала она себя каждую ночь. Но ответа не было.

-Энни? – Мик присел рядом с ее креслом, и она повернулась к нему.

-Что? – так хотелось бы, что бы голос звучал спокойно, не выдавая смятения.

-Прости меня, или ударь – он улыбнулся, - сделай что хочешь, только не отдаляйся от меня, пожалуйста.

-Я не отдаляюсь Мик, не обижаюсь и не собираюсь тебя бить! – она улыбнулась в ответ его улыбке, и убрала упавшие ему на лоб волосы, - наверное, пора стричься.

-Как время будет, подстрижешь?

-Конечно, - она еще раз провела ладонью по его волосам, и позволила пальцам запутаться в них.

Он сидел молча, наслаждаясь ее прикосновениям, и стараясь разгадать причину задумчивости в ее взгляде.

-Мик? – позвала она, нарушая тихую нежность момента. Он промолчал, глазами спросив: «что?» - поцелуй меня, - прошептала она.

Как и предсказывала Лирса, через неделю, пришла гроза.

-Ничего себе буря, - проговорила Энна, рассматривая в маленькое окошко, как ветер пытается выкорчевать деревья. Резкий раскат грома заставил ее отпрянуть от стола.

-Иди сюда, - засмеялся Миша, увидев округлившиеся от страха глаза Энны, - я тебя спрячу.

И она с радостью нырнула под одеяло, прильнув к нему. Никогда она не чувствовала себя так естественно рядом с Сашей. И зачем-то сообщила об этом Мише. Тут же вокруг них сгустились тучи. Энну охватило жуткое ощущение, как-будто она изменила мужу, он простил, а она возьми и напомни о случившемся.

-Прости, - зачем- то сказала она, поворачиваясь так, что бы видеть его глаза.

Он лишь усмехнулся, понимая всю абсурдность своей ревности. Она поцеловала уголок губ, приподнятый в ироничной улыбке, и бьющуюся на шее жилку.

-Эн, я хочу жениться на тебе.

-Ничего себе предложение руки и сердца, - усмехнулась она, нежно проведя рукой по его небритой щеке.

-Это не предложение, это факт.

-Слушаюсь и повинуюсь, - и она поцеловала его.

Уже намного позже, когда они лежали в обнимку, и слушали завывания ветра, и барабанную дробь капель дождя она решилась задать тот единственный вопрос что мучал ее сознание:

-Что будет, если мы вернемся?

Лишь на секунду напрягшись, он заставил себя продолжить рисовать невидимые узоры на ее спине.

-Что будет? – переспросил он, желая выиграть время, - придется решить самую сложную ситуацию за всю мою жизнь.