По ту сторону отчаяния

ДИНОЗАВРЫМы постепенно сознаем,Что нет причины бить в литавры,Что семь десятков лет живемВ стране, где правят динозавры.Они не ведали забот.Для них жратвы всегда хватало.Но вот в одни прекрасный годПогода вдруг меняться стала.

Экономический развал!Не положить бы пасть на полку.Вот тут один из них сказал:— Загнем-ка, что ли, перестройку.Чтоб сохранить былой престиж,Хотя мы всех всегда давили,Мы скажем: карнозавры[1] лишьСуть динозавров извратили.Так динозавры будут врать.Им ничего не остается.

Они готовы всех сожрать,Кто в их телегу не впряжется.У динозавров аргументДля всех один (простой, как клизма):Не с нами — значит, диссидент,Антисоветчик и агентВсех хищных сил «имперьялизьма».Не распахнуть нам темных штор,Не смять неправедные лавры.

Не жить свободно до тех пор,Пока не вымрут динозавры.1989 г.

Совет хорош! А они все живут и живут… Не могу не поделиться еще одним аппетитным стихотвореньицем насчет социалистического выбора.

7 НОЯБРЯ 1987 ГОДАКогда-то призрак из Европы(Не то с тоски, не то со злобы)По русской пробежал росе.

И вот уж семь десятилетийМы, зубы сжав, ползем в кюветеВдоль превосходного шоссе.1987 г.

Кто не слышал лекций Андрея Грязнова о Канте или по греческой философии, тот ничего не слышал. В оригинале Кант — довольно пресное кушанье, но в Андрюшином изложении — пища богов. Вообще, если бы Грязнов и Элиович были современниками Платона и Аристотеля, они отбили бы у них всех учеников, включая Александра Македонского. Я, к счастью, не знала тогда, что 19 августа Элиович и Грязнов будут глумиться над защитниками Белого Дома и призывать их разойтись, что они уйдут из ДС еще в 1991 году, до путча, из трусости, что Виктор Кузин перейдет на сторону красных, что Дмитрий Стариков будет выступать на анпиловских митингах и требовать восстановления СССР!

По сути дела, их уже нет, но цветы положить некуда.

И этот алмазный фонд явился на заграничный съезд ДС в Латвию. II съезд ДС прошел в январе 1989 года. Мы снимали кучу помещений, но ГБ шла по пятам, и нам отказали в последний момент. Однако латыши нас все-таки пристроили в одном юрмальском пансионате и выделили каминную для съезда. Здесь-то мы были свои! Во время оно с партбилетом ДС можно было ездить по странам Балтии, предъявляя его всюду вместо железнодорожного. Мы знали Слово Маугли: «Мы с тобой одной крови, ты и я», то есть «За вашу и нашу свободу!».

Мы боролись за восстановление их независимости, и мне смешно сегодня слышать об угнетении русских в Балтии, потому что нас любили пламенно и самозабвенно, как братьев. Нацистов и оккупантов не любят нигде, сердцу не прикажешь. Мы помним, как сегодняшние «заплаканные» русские глумились над идеей балтийской свободы, как боролись за сохранение СССР. Поделом вору и мука. Малая толика презрения им не повредит.

Мы заседали, забаррикадировавшись в коттедже. Гэбисты ломали дверь. Когда они ворвались, Валерий Терехов из петербургского ДС спокойно читал предлагаемые поправки. Ошалевшие гэбисты стояли в дверях, а мы даже не поворачивали головы и приняли документ. Тогда они кого-то поволокли из помещения, и все 150 гостей и делегатов выскочили на улицу, на травку, и расшвыряли гэбистов и милицию. Их было всего 40 человек, мы над ними открыто издевались. Утащить кого- нибудь они не смогли. Мы просто их отбрасывали. Оставалось в нас стрелять или вызывать воинское соединение. И они ушли.

II съезд ДС дополнил наши документы. Среди целей ДС открыто прозвучала «дезинтеграция СССР». (Это в начале 1989 года!) Мы заели это дело юрмальскими деликатесами, и в Риге у памятника Свободы мы с Сашей Лукашевым заклеймили оккупантов и восславили независимость Балтии. Латыши плакали от счастья и дарили нам цветы. Гэбисты писали нас на магнитофон. Корреспонденты спрашивали, неужели нам жизнь не дорога.