По ту сторону славы. Как говорить о личном публично

Продюсерам «Универа» было со мной тяжело, потому что я, конечно, человек по характеру сложный. Я даже воевала за права женщин, за гримеров, Валя не даст соврать. Я бунтовала. Потому что гримерам не доплачивали за переработку. А там женщина с ребенком, у которой няня:

– Я не выйду на площадку, пока вы ей не заплатите денег.

– Маш, ты ничего не перепутала, ты тут кем работаешь? Актриса?

– Я актриса, я просто, помимо этого, актерского, еще человек, поэтому, когда вы обижаете женщин, тем более с маленьким ребенком, я буду стоять на своем.

Я была очень неудобным человеком. Я все время чего-то ходила:

– Поменяйте то, перепишите это. Я хотела менять то, что в моих силах.

Я всегда была таким социальным человеком. Меня с детства приучили. По мере того, как я становилась популярной, возрастало число сообщений, которые люди мне отправляли:

– Помогите, вы там в Москве…

Я начала ездить в детские дома, помогать, взяла под шефство один детский дом. И в какой-то момент объявили об Общероссийском народном фронте. Я решила в него вступить. Хотя бы некий инструмент, которым ты можешь как-то помогать людям. И когда я в него вступила, были выборы в Госдуму. Честно, я даже никогда туда не стремилась.

Потом мне предложили пройти праймериз. ОНФ предлагают пройти праймериз в «Единой России». Я никогда не была членом партии. И даже в Государственной думе не была членом партии. Я от ОНФ была.

В первый день захожу в лифт, немножко вся потрясываюсь, как осинка. И заходят в лифт две женщины. Естественно, видят меня, узнают, понимают, что я стала депутатом, а им лет под 60, такие прожженные. И специально, чтобы я слышала:

– Ну, ничего, этих еще терпеть недолго, этих новодепутатов. Сейчас пройдет Болотная, их выгонят, им работать тут неделю.

Другая отвечает:

– Да-да, они тут думают себе Бог знает что, кабинеты уже заняли.

Это было сказано так громко и показушно…

Мне говорили:

– ОНФ использует тебя как медийное лицо.

– Отлично, – говорю я. – Я их тоже использую – для того, чтобы решить какие-то проблемы людей. Я боролась за пресловутое и всем надоевшее пальмовое масло. Я настолько в это погрузилась. Я всю европейскую практику подняла. Африку подняла. Все подняла.

Это было непросто, передо мной были закрыты все двери. Но я шла в другие. Зато я начала обществу рассказывать, что происходит. И я вижу сейчас, даже бабушки через лупу смотрят, написано ли в составе пальмовое масло, и меня это прямо греет.

Я считаю, что мой КПД в Думе был 75 %. Мне кажется, что всегда что-то можно сделать лучше. Я старалась работать. Мне перед людьми не стыдно.

Мария Кожевникова в программе «Эмпатия Манучи»