По ту сторону смерти (СИ)

- Пока нет, - сказала она, - мудрый мужчина однажды сказал мне не давать виновной стороне слишком много времени, чтобы придумать оправдания или позвонить адвокатам. Я думаю, что позвоню за час до дедлайна. Тем временем, я напишу остальную часть статьи и оставлю место внизу для возмущенных отрицаний советника.

- Тогда принимайся за написание, а я придержу для тебя первую полосу.

Он улыбнулся ей.

- Снова! Ты понимаешь, что у меня есть закаленные ветераны в этом отделе новостей, которые начинают смотреть на тебя враждебными глазами, потому что они плохо выглядят на твоем фоне, - затем он положил руку на ее плечо и слегка пожал его. - Серьезно, это действительно хороший материал, Хелен. Отличная работа. Правда.

- Спасибо, - сказала она, его поддержка стала много значить для нее.

Когда он отошел, Хелен вдруг поразила мысль, что он больше не спрашивает, откуда она берет свои статьи. Вероятно, он знал, что она не расскажет ему о своем анонимном источнике. Кто-то был очень недоволен тем, как Джо Линч ведет свои дела в качестве главы совета, и они были более чем счастливы рассказать Хелен об этом все. Последняя записка, приземлившаяся к ней на стол, была написана на машинке, как и остальные.

«Когда-нибудь задавались вопросом, почему Джо Линч продал свой семейный дом? - вопрошала та. - Или как ему удалось получить за него настолько больше других?».

***

У Тома ушло много времени, чтобы убедить Никсона вообще обсуждать дело Ричарда Белла. В конце концов, он был вынужден согласиться написать свою статью без упоминания названия юридической фирмы, в обмен на их версию того, что, на самом деле, произошло в зале суда. Это Том сделал неохотно, но чисто из принципа. Никсон этого не знал, но Том на самом деле не писал статью для крупнейшего таблоида в стране, просто расследовал убийство Ребекки Холт по поручению ее предполагаемого киллера.

- Я хочу поговорить с вами о том совете, что вы дали своему клиенту перед судебным слушанием, - начал Том.

- Я дал ему множество советов, - сказал Никсон, разламывая бисквитное печенье на две равные половины с абсолютной точностью, - некоторые из которых он предпочел проигнорировать.

- Я говорю, конкретно, об открытиях, окружающих его личную жизнь.

- Ах, об этом. - И он сделал крошечный укус от своего бисквита. - Вы заставили его признаться в целой серии... вы назвали их назначенными встречами с женщинами, не являющимися его женой, - напомнил ему Том, - что не совсем расположило к нему жюри присяжных.

Адвокат вздохнул.

- Да, мы были между молотом и наковальней. Мы расспросили его о его интрижке с Ребеккой Холт и решили, что нет смысла отрицать ее. Полиция уже знала о ней и, если бы он снова об этом солгал перед жюри присяжных, обвинение могли внести доказательства их отношений в зал суда: тогда оставшейся части его показаний уже не доверяли бы.

- Я вас понял, - сказал Том, - но ему, на самом деле, нужно было стоять за трибуной для свидетеля и перечислять все завоевания в своей жизни?

- Все было не совсем так, - начал спорить адвокат.

- «Серийный бабник и лживый любвеобильный кролик» были лишь двумя из заголовков в последующие дни.

- Желтая пресса поработала над его неверным имиджем, - сказал Никсон, - как они и склонны делать. Часть того, что писали о деле, просто возмутительно.

- Я не думаю, что это дело их рук, - сказал Том.

- Ну, вы - журналист.

Том потянулся за своим блокнотом и начал читать вслух выписки, сделанные от руки, из стенограмм судебного заседания.

- «Мне всегда нравились женщины, и зачастую их влекло ко мне. Я наслаждаюсь их компанией, и обычно все легко переходит к сексу. Я знаю, что мне не стоило продолжать видеться с другими женщинами, после того как я женился, но я стал верить, что у меня есть право делать это, потому что моя жизнь полна стрессов. Я наслаждался преследованием и в открытую признаю, что меня привлекала запретная природа этих отношений. Я знаю, что это было неправильно, но ничего не мог с собой поделать. Я наслаждаюсь сексом, и по тому, что я уже говорил, я хорош в этом. Я полагаю, должен быть, потому что обычно они приходят ко мне снова».

При этих словах Том приподнял брови.

- Теперь скажите мне, что он не выглядит нарциссическим придурком, который считает, что он выше социальных норм и тем более в праве убить любовницу, ставшую помехой?

- По размышлении... - начал адвокат, - это записано с записей, верно?

Том кивнул.

- Абсолютно.