По ту сторону Солнца. Часть первая(СИ)

Золотистая створка бесшумно открылась перед негуснегести и он степенно ступил в полутемный коридор половины ссасуа, едва освещаемый звездами, заглядывающими в него через прозрачную крышу. Арун Гиридхари сделал шаг вперед и словно сокрылся в сумрачности коридора, когда Даша, поднявшись с лежака, села и торопливо дыхнула во все еще зримый дверной проем:

- Но раз мой диэнцефалон работает двух фрагментально, - не столько требуя ответа, сколько, как и всегда, стараясь высказать все ее давящее. - Значит связанная с моим сыном фантасмагория не просто импульс, а нечто иное. Я убеждена, вы, ассаруа не до конца со мной были открыты. Может, таким образом, защищая, а может просто, не желая, чтобы я волновалась. Но дело в том, что я не могу не думать о моем мальчике.

Арун Гиридхари все-таки вернулся к дверному проему, и нежно взглянув на сидящего юного авгура, едва качнул головой повелевая лечь, а затем достаточно властно проронил:

- Я уже говорил вам, голубчик. Не стоит думать об этом человеческом ребенке. Ибо его нахождение связано с иной Галактикой, другим ходом времени. Вы должны научиться отделять его от себя, понеже он ушедшее. Не должно о нем тревожиться. У вас сиречь впереди много нового и волнительного. - Негуснегести смолк, предоставляя возможность Дарье уяснить все досель им указанное, а позднее дополнил, - днесь же спать. Завтра в десять часов дневного стояния Рашхат, я жду вас на занятиях.

Когда за Аруном Гиридхари сомкнулась створка, отделив не только его, но и ограничив сами знания, Даша, улегшись на лауу, туго вздохнула через рот. Задумавшись о том, что только сейчас услышала от ассаруа и о себе, как о чем-то цельном, единственном, достойном уважения, особой заботы и попечения. Одновременно, рассуждая о фантасмагории связанной с сыном и понимая, что она права, Арун Гиридхари не был предельно с ней откровенен, стараясь отвлечь от воспоминаний о Павке. Потому и определяя сами события с ним, как либо фрагмент, связанный с кем-то другим, либо наложение, проще говоря, как информационный импульс. Дарья была уверена, что это именно она шла на встречу с амирнархом Раджумкар Анга ЗмидраТарх, ведь слышала свой голос, звучавший как альт, хотя и лишенный какой-либо женственности, наполненный авторитарной мощью, привыкшей всегда повелевать. Эта убежденность, была такой мощной, коей, словно не могла противостоять ни сама разумность слов сказанных ассаруа, ни вечное сомнение в собственной состоятельности самой Даши, всегда считающей себя посредственностью, пасынком судьбы и бумагомарателем. Вероятно, потому как нынче такое сравнение уже не могло ассоциироваться с ее положением, а дотоль неутолимое желание писать переориентировалось на познавать, юный авгур и собственную фантасмагорию стал считать исполнимой. Будто претворяя слова американского актера солнечников Кристофера Рива: "Сначала мечты кажутся невозможными, затем неправдоподобными, а потом неизбежными".

Затянувшиеся думы Даши были прерваны приходом Ури. Он всегда появлялся в ложнице, когда она подолгу не могла уснуть, вроде улавливая ее волнение. В этот раз Ури вошел в комнату один, оставив второго халупника, держащего в четырех руках свааны, за открытой створкой двери. Перво-наперво старший халупник потушил все еще светящуюся в левом углу дёпаку, очевидно, нарочно не погашенную негуснегести, а после расставил по углам свааны, небольшие медные чаши, в которых курился легкой дымкой кусочек дупама, наполняющий ложницу приятным, водянистым ароматом, погружающим в сон.

Он все с той же неспешностью подступил к лауу, и, опустившись перед ним на колени, склонив голову, воззрился в лицо Дарьи, края прорезей на его хоботке шевельнулись, и тотчас послышалось напевное слово: "Спать!", сказанное по-велесвановски.

Посему верхние веки, кои у ссасуа были не белыми, как у иных велесвановцев, а розовые сами собой сомкнулись, и перед ними проступила неясная поверхность прозрачной крыши. Небесный купол Велесван приобрел серо-фиолетовый оттенок, сокрыв под собой звезды, соседние планеты и плюхнул сверху крупные, лениво летящие капли дождя, медленно расходящиеся в виде круга по гладкости полотна кварцевого стекла.

А минутой спустя перед глазами Даши, сокрывшимися и под второй парой век, неожиданно появилась в клейких, тягучих парах насыщенно оранжевая туманность, наполненная скоплениями газов, плазмы, пыли. Имеющая форму выпуклого кольца, оранжевая туманность внутри представляла собой волокнистую структуру, в виде отдельных вытянутых струй, спиралей и значительно более мелких глобул, в основном темно-синего или черного, глянцевитого сияния. Впрочем, она концентрировала на себя внимание видом огромного глаза какого-то создания, к коему применимо было сравнение гигантский, колоссальный. Его плоская форма со вздетыми, значительно вытянутыми уголками, вывернутыми и подвижными складки вокруг глаз, без ресниц и устья желёз, с розовой тонкой полосой проходящей по самому краю, насыщенно лиловой радужкой и овально-растянутым синим зрачком, внезапно вызвали чувство тоски.