По закону военного времени…

Я шел по улицам Ростов и наслаждался свободой. Жаркое июньское солнце грело не в свою память и даже немного взмок в камуфляже. Город не был еще тронут войной, и по улицам ходили девушки. Наша прекрасная половина уже давно поснимала с себя зимнюю одежду, одела все короткое и обтягивающее. Они шли мне навстречу и улыбались. Сам не знаю почему. Может быть потому что моя походка еще была не совсем твердой. Иногда приходилось присаживаться на первую попавшуюся лавочку, чтобы избежать конфуза – естественная физиологическая реакция мужского организма на женщин или, так сказать, «торчащее обстоятельство». До поезда у меня еще было около двух часов, и решил пройтись по центральной части города. Посидел в кафе, покушал мороженого, которое не ел уже чертову сотню лет, попил кофе-мокко. Официантка, которая меня обслуживала, сначала смотрела с нескрываемым недоверием и когда принесла мне заказ – потребовала сразу расчет. Деньги у меня были – потому что за время боев и лечения скопилась довольно-таки приличная сумма, которую кидали на счет в Сбербанке Российской федерации. Когда выписывали, мне вручили пластиковую карточку и конверт с пин-кодом. Во время прогулки по городу, сразу нашел нужный банкомат, снял некоторую сумму на нужды в дороге. Так вот, когда официантка потребовала расчета, я достал пачку денег и отсчитал ей нужную сумму. Отношение сразу переменилось.

– – Вы с фронта?

– – Нет, я только из госпиталя выписался. А что?

– – Да просто сейчас много похожих на вас внешностью тут бродят, назаказывают, наедят, выпьют, а потом платить не хотят. А что с вами случилось?

– – Да так, американцы подстрелили под Севастополем.

– – Бедненький, может еще что-нибудь хотите? Вы не волнуйтесь, за счет заведения.

– – Да нет, спасибо большое.

– – У меня муж тоже воюет, – грустно сказала она. – Он сейчас где-то под Минском. Уже месяц как от него не получала писем. Чуть что – я сразу к новостям – а вдруг его покажут.

– – Не волнуйтесь – напишет, он просто, наверное, так занят, что просто времени не хватает, по себе такое знаю.

– – А у вас есть жена, дети?

– – Была, мы служили вместе – она погибла во время бомбежки. Спасибо вам на добром слове – пойду я, а то на поезд опоздаю. Всего хорошего.

Посмотрел на нее, вроде красивая женщина, но она любит только одного и ждет только Его писем. Не знаю, наверное, только наши женщины способны на такое – ждать и верить, что мы вернемся. Вообще, мне кажется, если нормальная женщина видит и понимает, что ее мужу или парню плохо сейчас, она всегда его поддержит и не бросит, при условии, что любит. Любовь – это, мне кажется, способность человека, не раздумывая отдать свою жизнь за любимого человека. У меня была такая возможность, но воспользоваться не сумел. Это было в Севастополе, при бомбежке. Я должен был «словить» тот осколок, а не Оксана. А получилось наоборот. До конца своей жизни – короткой ли, длинной ли, не смогу себе этого простить. Мне кажется, что отдать жизнь за любимого человека – это высшая доблесть, которая есть у мужчины. Но с другой стороны – высшая доблесть мужчины – это защитить свою семью, выжить и победить. А погибнуть ни за понюх табаку – это просто глупо. Тот осколок, что убил Оксану – лишил меня сразу двух любимых людей – жену и нашего не родившегося малыша. Вы подумаете, что у меня на этой почве крыша поехала. Может вы и правы, но хотел бы на вас посмотреть в такой ситуации. Зато уже хожу своими ногами – это, слава Богу, моя заслуга. Чуть позже получу назначение и поеду снова воевать, мстить за Оксану, за малыша, за Пегрикова, за остальных ребят, что не смог вывести, которые полегли в скалах Фиолента. Да и какой нормальный мужчина допустит, чтобы враг топтал нашу землю.