По завету крови (СИ)

— Ну, ваш перстень куда толще моего, с другой огранкой и камень на нем всего один, зато большой. Кольца явно говорят о некой иерархии, но пока я не в курсе, так что плевать хотел на это! И еще, не находите, что ставите гостя в неудобное положение, обращаясь к нему по имени, в то время, как он вашего имени не знает? — ответил юноша безо всякого смущения.

Карлик рассмеялся глубоким смехом.

— Лоор. Грабин Лоор, к твоим услугам, — представился он, поднялся из-за стола и сделал странный реверанс с необычной для его вида грацией. Затем снова забрался на стул и больше не сводил своих глаз-гиацинтов с гостя.

— Что же, господин Лоор, с вашего позволения, я буду откровенен. Увы, данная встреча для меня не самая приятная, особенно ввиду неких последних происшествий, да и вообще… — начал откровенное признание Арвин, но замолчал. На лице у него появилось кислое выражение, а желудок призывно заурчал.

Грабин сделал упредительный жест рукой, повернулся и что-то вежливо сказал в темноту. Через минуту перед ними стояли три блюда. На том, что находилось посреди стола, дымился огромный гусь, запеченный с фруктами.

— Не самая лучшая еда на сон грядущий, конечно. Ну, надеюсь, по крайне мере, ты любишь птицу? — осведомился трактирщик. — Позволишь? — продолжил он, ловко схватил нож и, отрезая тоненькие куски мяса, наполнил ими тарелку гостя. Сделал он это, как настоящий шеф-повар на кухне Императорского дворца.

Непонятно откуда на столе появилась бутыль вина. Грабин откупорил пробку, и вокруг разлился пьянящий аромат цветов.

— Семейный рецепт, — ответил трактирщик на сконфуженный взгляд юноши. Вино оказалось чудесного розового цвета. Такого прекрасного напитка Арвину еще не доводилось пробовать.

Голодный юноша быстро разделался сначала с печеным гусем, а потом и с остальными закусками. Грабин внимательно смотрел на него все это время и медленно потягивал вино. После трапезы посуду быстро убрали, а на стол постелили бархатное полотенце, на которое поставили причудливого вида аппарат.

Несведущему в механике человеку было сложно догадаться о том, как использовалась диковинная машина. Несколько емкостей разных размеров соединялись между собой длинными и короткими переходниками. Из самого крупного жбана дугой выкручивался змеевик и впивался в длинную тубу, из которой в свою очередь тянулся тонкий воздуховод.

— Тут все готово? — спросил трактирщик человека, устанавливавшего мудреный аппарат, достал разветвитель и прикрепил к воздуховоду. Проделав это, он протянул Арвину одну из трубок, похожих на сигару, назвав ее мундштуком, но гость, хоть и разглядывал машину с интересом, испытывать ее не спешил.

— Вижу, ты не особенно доверяешь мне, — сказал Грабин, выпуская дым из носа. — Мы называем эту штуку табаконом. От слов дракон и табак. Выглядит очень странно, но по названию понятно, что это просто курительный аппарат с фильтрами, очистителями и разными емкостями, — объяснял он, указывая на разные части машины.

Арвин внимательно слушал корчмаря и сам не заметил того, как в его руках оказался мундштук. Он несколько раз втянул теплый воздух. Терпкий сладковатый дым заволок все вокруг. Он совсем не походил на кислый тошнотный запах самокруток и тяжелый аромат дорогих сигар.

На вопрос рассказать подробнее о том, как работала машина, Грабин открыл крышку большого жбана и указал на тлевшие огоньки.

— Специальный состав углей, смолы и пропитка держутся в тайне, — пояснил он. Еще тут были разные емкости, в основном занятые фильтрующими компонентами, разными травами, растворами и прессованной древесной стружкой — естественно, трактирщик не назвал породу, а лишь намекнул на ее редкость.

Арвин быстро почувствовал, что начал терять нити, связывавшие рассказ, вопросы и ответы. Кончики пальцев на руках стало покалывать, а потом у него немного онемели ноги. Ему были знакомы эти симптомы. Отравление?

— Это все — красноцвет, — услышал он голос Грабина в ответ на собственные рассуждения.

— Страшно ядовитый куст? — поинтересовался Арвин, широко улыбаясь, и задумчиво ткнул в сторону трактирщика мундштуком.

— Он самый, — ответил карлик и хмыкнул. — Ты, главное, не волнуйся, механизм фильтрует всю хмарь из ягод и коры.

— Да я и не волновался, — спокойно буркнул Арвин и откинулся на удобную спинку. Когда это под ним успело оказаться невероятно мягкое кресло?! — Ну какая разница, когда, — устало возмутился он сам себе и отрицательно помотал головой на вопросительный взгляд корчмаря. Он глотнул вина, сделал глубокую затяжку и закрыл глаза. Из ноздрей у него потекли потоки дыма, как из пещеры, в которой старый дракон раскуривал трубку.