Победа над бездной

Священник замолчал, и, казалось, утратил всякое желание к дальнейшему общению. Но через несколько мгновений, будто стряхнув тяжесть воспоминаний, продолжил:

– Однажды у нас интересный разговор состоялся. Он рассказал, как тяжело было после контузии, порою даже отчаяние появлялось: трудно смиряться с немощью. Долго не мог победить в себе обиду на жизнь, особенно когда видел сильных и здоровых молодых бойцов, и в какой-то момент почувствовал, что становится злым… У них в госпитале хирургом его друг служил, опытный врач, многих от смерти спас. Так у него сын погиб дома, на родине: бросился к старушке на железнодорожных путях перед поездом, оттолкнул ее, а сам не успел… И тогда Владимир сказал мне: «Это был момент истины. Я понял, что нет ничего случайного, а есть путь – единственный, твой. Пройти его можешь только ты, и это – личный долг».

Монах внимательно посмотрел на Сгорина, который выглядел удивительно спокойным.

Игорь поднялся из-за стола. Лицо его в отблесках лампады казалось молодым и вдохновенным. И негромко сказал:

– Я понял. Пусть с лишними поворотами и долгими остановками, но, главное, – идти, ползти, двигаться. И не отвечать на внешние воздействия… Пройти личный маршрут до конца… Выполнить долг.

Он подошел к иконе, висящей на стене, и, испытывая неловкость за незнание, спросил:

– А что это за икона?

– Сошествие во ад. Спаситель после Крестной смерти спускается в ад и выводит оттуда за руку Адама и Еву. Если тебе нужен Бог – тяни руку, тогда Христос тебя выведет… даже из ада.

Глава 32. Что значит жить?

Люди делятся на праведников, которые считают себя грешниками, и грешников, которые считают себя праведниками.Блез Паскаль

– Откуда я знаю, где он? Мама, ну что ты от меня хочешь? Поздно, да, но я за ним не слежу! Да отключен у него телефон, от-клю-чен! – включив громкую связь, Соня слегка дрожащей от возбуждения рукой налила из аптечного флакона какую-то тягучую жидкость. – При чем здесь я? Это вы с отцом вашему любимому зятю расскажите про медовый месяц… Ну все, хватит! – и она в сердцах отшвырнула телефон на диван.

Муж пришел домой под утро, когда Соня, устав от ночных терзаний и наглотавшись успокоительного, забылась тяжелым сном.

Проснулась она поздно, после одиннадцати. В окна ярко светило солнце, пришедшее на смену ночному дождю. На столике ее ждала записка от мужа, который уже был на работе: «Вечером в 6 – в нашем ресторане. Насчет твоего трудоустройства. Не опаздывай!» И всё. Ни слова сожаления, ни извинений, ни объяснений…

Соню охватила жгучая обида, в голове запульсировал огонь:

– Да кто он такой, чтобы ко мне так относиться? – обращенный в пустоту голос сорвался на визг.

Она набрала его номер и прокричала: – Ты хам! Я от тебя ухожу!

Потом подошла к зеркалу, ужаснулась мешкам под глазами, выпила еще успокоительного и записалась на три часа к косметологу. «Я приду в шесть, но только для того, чтобы плюнуть ему в лицо. Хамло! Да кому он нужен?.. На восемь лет старше меня! Застрял ущербными мозгами в буйной молодости и никак не может оттуда вылезти, старый уродливый подросток!»

Соня долго принимала душ, делая контраст холодной и горячей воды, растиралась жесткой рукавицей и всеми силами пыталась взбодриться. Потом она заставила себя позавтракать, заварила любимую мяту и, не найдя меда, вышла в магазин.

Около дома она столкнулась с незнакомым мужчиной неопрятного вида, который явно искал с ней встречи. Не понимая, что происходит, Соня остановилась:

– В чем дело?

– Вы из тридцать седьмой квартиры?

– Да.

– Вы, значит, Соня?

– Ну да, я. Что такое?

Незнакомец протянул ей большой конверт. Соня обнаружила в нем фотографии мужа с неизвестной молодой женщиной, где были запечатлены моменты их совместного отдыха на каких-то островах.

«Неужели правда? Но ведь это могло быть до меня».

– А зачем мне… – Соня расширенными глазами уставилась на него: – Вы кто?

– Никто. Ни при чем я тут, – ответил странный человек, доставая из обтрепанного кармана еще один конверт. И вручив его Соне, торопливо исчез.

Во втором конверте было всего одно фото, на котором та самая молодая женщина улыбалась и радостно демонстрировала признаки своей беременности, тянувшей не менее, чем на середину срока.

За фотографией лежала копия, сделанная с медкарточки, на которой фамилия пациентки была старательно зачерчена, а дата обследования, напротив, ярко выделялась: «Через десять дней после нашей свадьбы! Вот тебе, мама, и медовый месяц!»

Соня внезапно обмякла и присела на скамейку во дворе. «Медовый месяц… медовый месяц»… Эти слова били в голове тяжелой кувалдой, загоняя все ее женское существо под землю, куда жутко хотелось спрятаться от нестерпимой боли.

Через несколько мгновений к ней вернулась способность думать: «Но зачем? Он же мог жениться на ней, а не на мне!»

Соня встала, покачнувшись и пытаясь сообразить, что делать: сначала направилась на улицу, но затем повернулась и пошла к подъезду.