Победила бы современная Россия в Великой Отечественной войне?

Теперь комиссар стал объектом постоянной всесторонней заботы и обучения. Кроме политических знаний он получает весьма интенсивный курс военной подготовки. Он должен быть в состоянии самостоятельно решать чисто боевые задачи, поскольку в случае гибели командира части он должен быть в состоянии заступить на его место, политрук роты стать командиром роты, комиссар дивизии – командиром дивизии. Чтобы соответствовать такому уровню требований, корпус политработников, естественно, должен состоять из жестких людей, преданных власти, и в первой половине войны эти люди, как правило, составляли главную движущую силу советского сопротивления и твердо следили за тем, чтобы войска сражались до последней капли крови. Они могли быть безжалостными, но в большинстве случаев они не жалели и себя».

А когда немцев «клюнул в темечко жареный петух» и стало ясно, что мы их ломим, то советский опыт с комиссарами попытались внедрить и немцы. Бывший ефрейтор 111-й пехотной дивизии Гельмут Клауссман вспоминал:

«Каких-то жёстких требований по пропаганде не было. Никто не заставлял читать книги и брошюры. Я так до сих пор и не прочитал «Майн Кампф». Но следили за моральным состоянием строго. Не разрешалось вести «пораженческих разговоров» и писать «пораженческих писем». За этим следил специальный «офицер по пропаганде». Они появились в войсках сразу после Сталинграда. Мы между собой шутили и называли их «комиссарами».

Полезный вывод

За трусостью и подлостью генералов и офицеров требуется надзор правительства, особенно в начале войны, при сильном противнике и в случаях военных неудач до тех пор, пока война не отберет достойных командиров. Это нам сегодня полезно знать?

Верховный Главнокомандующий

В отличие от Гитлера Сталин не предполагал становиться военным вождем и даже не предугадывал такого поворота событий. В 1925 году он, к примеру, отказался от поста наркома обороны, который с началом войны в 1941 году все же вынужден был принять. Дело в том, что стратегия большевиков не предусматривала захватнических войн, следовательно, сама война для Сталина была событием возможным, но необязательным – не было стимула изучать военное дело задолго до войны.

Как гражданского вождя, его, разумеется, в первую очередь заботило, чтобы у СССР была сильная армия, и он делал все, чтобы обеспечить требования ее генералов. Но он не участвовал в учениях и маневрах, не разрабатывал тактику, не подбирал к этой тактике оружие, не обучал войска и сам полководческому мастерству не обучался. Все это делали советские генералы и маршалы, и Сталин надеялся, что все это они делают хорошо. И только война показала, что надеяться на них было нельзя.