Победитель коммунизма

Конечно, сталинская избирательная система — это красивый фасад, но вопрос: фасад чего? Социализма? Нет. Лучшим фасадом для социализма были бы выборы коллективные — многолюдные собрания трудящихся с открытым голосованием, а не индивидуалистические — тайное голосование с подачей индивидуальных бюллетеней. Собственно, коллективистские выборы и были в обычае после революции. Сталину не нужен был — социалистический фасад, Сталину был нужен фасад конституционной деспотии. Действительно, зачем социализму нужны тайные выборы? Согласно марксизму, единственное политически значимое противоречие в обществе — это противоречие между враждующими классами. Коль скоро общество бесклассовое, к чему таиться при голосовании? Такое объяснение было бы с легкостью принято. Наоборот, еще бы и похвалили социализм за творческий подход к организации политического процесса.

* * *

Конечно, эта «масса» трудящихся, как я уже говорил, имеет свою иерархию. Всех держат в голоде, но не в равном голоде. Вопреки марксистско-ленинским планам, оплата труда зависит не только от его количества, но и от качества т.е. квалификации работника, полезности труда *

и т.д., т.е. в этой массе установлена иерархия и в определенных пределах человек может в этой иерархии подняться, повышая качество труда и доказывая при этом свою послушность — качество тем более необходимое, чем выше человек забрался. Неодинаковость оплаты труда, зависящая не только от квалификации (с чем люди легче смирились бы), но и от послушности и от доверия властей порождает нарастающие противоречия в обществе, тем более, что всем им, за исключением самых послушных и доверенных, вдолбили, что их отцы боролись за равенство, за лучшую жизнь, за общество всеобщего богатства — как ни выбивал Сталин марксистские идеи из общества, какие-то отголоски остались.

Что до самых доверенных, так заботами Сталина они не верят ни во что, кроме власти — это их идеология и при Сталине, и теперь. На них лежит ответственность держать эту империю в руках — работа нелегкая, и им не придет в голову мысль, что их привилегии — незаслуженные.

Насколько они, эти доверенные, понимают характер созданного Сталиным общества? Должны понимать, именно они унаследовали это государство, и им нужно, чтобы это была сильная и прочная империя, им нужно, чтобы не было попыток реставрации коммунизма, равно как и попыток демократизации.

СТАЛИНСКАЯ ИМПЕРИЯ ТЕПЕРЬ

Не раз говорилось, что партийная бюрократия встала на сторону Сталина, что он был выразителем ее чаяний. Но ведь на самом-то деле работа Сталина в 20-х годах в том и состояла, чтобы подбирать на ключевые посты в партии таких людей, которые бы его поддержали. Так что поддержала его не какая-то ранее существовавшая бюрократия, а подобранные им же сами люди. С этой точки зрения его следует считать не просто выразителем какого-то ранее существовавшего слоя, а создателем слоя, который он поддержал и на который он опирался.

Именно этот слой правит империей теперь. Что они изменили после смерти Сталина?

Сталинская деспотия завела страну в тупик — это, быть может, не было заметно, ибо Сталин умер вовремя. Собственно говоря, тупика бы не было, если бы Сталин не сделал империю столь сильной, претендующей на одну из ведущих ролей в мире: для средних веков или для слаборазвитой страны эта деспотия вполне подходила бы в смысле обеспечения устойчивости. Но Сталин сделал ее сильной: это требовало дальнейшего развития быстрыми темпами, причем развития научно-технического, зависящего от квалифицированного руководства и творческой интеллигенции. Что бы ни говорили о том, что и творческую интеллигенцию можно заставить работать в клетке, в шарашке, это возможно, по-видимому, до определенного предела. Не буду разбирать историю с Лысенко — государственное вмешательство в генетическую дискуссию не помешало усилению страны в смысле, нужном Сталину. Напротив, дальнейший подрыв сельского хозяйства был ему необходим — я уже писал, что голод был его главным помощником в строительстве великой империи. Наследники Сталина предпочитают даже платить валютой за зерно, но не разрешают населению поправить дела с сельским хозяйством — сытость населения более опасна для них, чем голодное недовольство.

Но напомню о кибернетике — Россия и так до сих пор отстает из-за того, что эта область науки была объявлена «буржуазной» (читай — заграничной!) — если бы запрет на кибернетику длился еще 10 лет, не была бы Россия теперь такой, как она есть — сверхсилой, угрожающей существованию человечества.

Это лишь самый очевидный пример прямого вмешательства в науку. Надо помнить, что даже без прямого запрета на какую-то область знания, творчеству нужна хотя бы минимальная степень свободы. Ее немного теперь в России, но существенно больше, чем при Сталине. Это заслуга тех самых «дураков», как их называли и называют, из которых Сталин сделал правящий слой.