Победителей не судят

– Не удивлюсь, – задумчиво произнес Роберт, – если в самое ближайшее время такой же шум поднимется по поводу того, что старина Фрэнки без зазрения совести вмешивается в наши внутренние дела. Они бы заголосили прямо сейчас, но только пока не уверены в том, что не попадут в глупое положение. И как только они убедятся, что это не фейк, сразу все и начнется. Вон, некоторые до сих пор убеждены, что никаких ворот в прошлое не существует, что Путин специально все это выдумал, чтобы позлить Америку, и что дядя Джо на их военном параде на самом деле был переодетым и загримированным актером.

– Кхм, джентльмены, – вкрадчиво произнес анонимный для широкой публики человек с разведывательным прошлым, – возможно, мы уклоняемся от темы, но мои источники говорят о том, что эффективность, так сказать коэффициент, полезного действия наших средств массовой информации в последнее время изрядно упал. Американцы не хотят верить тому, что им сообщает наша пресса, радио и телевидение, а предпочитают самостоятельно находить интересующую их информацию, не брезгуя ни европейскими, ни российскими, ни даже китайскими источниками. У русских перед крахом их Советского Союза все было точно так же. Официальная пресса и телевидение тогда полностью оторвались от реальной жизни и потеряли доверие читателей и зрителей. В результате публика предпочитала пробавляться слухами и «разговорами на лавочках», а из телевизора потреблять только слезоточивые латиноамериканские сериалы. Тогда мы воспользовались этим – и сильно качнули устои и расшатали скрепы. Дело в том, что когда люди отвергают все официальные источники информации, в массовый оборот можно запускать всякий бред, и он сразу же будет воспринят людьми как истина в последней инстанции.

– Вы опасаетесь, что мистер Путин воспользуется сложившейся в нашей Америке ситуацией и повторит ваш опыт тридцатилетней давности? – спросил человек, которого все называли Джим.

– Такой достоверной информации у нас пока не имеется, – покачал головой бывший разведчик, – эти тупицы из Конгресса и Сената, совершенно зря нападают на пресловутое РТ. Русские играют честно и всякого рода гонения только увеличивают их притягательность. Не зря же говорят, что запретный плод сладок. Запрещать и преследовать стоит только то, что и в самом деле несет в себе настоящую, а не выдуманную опасность. Хотя не исключаю, что этим положением может воспользоваться старина Фрэнки. Рекс, насколько я понимаю, он имеет возможность выходить в наш интернет?

– Да, – ответил бывший госсекретарь, – такую возможность он явно имеет, и я не удивлюсь, если в ближайшее время мы получим новые «Беседы у камина»²⁴ или что-нибудь похожее, но в духе нашего времени. Если мистер Рузвельт за что-нибудь берется, то он, как правило, добивается успеха.

– Ну, – сказал Джим, – такой шаг Фрэнки будет означать войну между ним и нашими политиканами. Они запросто могут принять закон о блокировке на территории Америки всех его источников информации, и провайдеры будут вынуждены подчиниться…

– После чего, – добавил джентльмен из разведки, – люди решат, что раз это запрещено, то наши власти от них скрывают какую-то важную информацию, и популярность «Бесед», или как они там будут называться, вырастет в разы. Начнется то же, что и с русским РТ. Когда-то Советы запрещали наши «голоса», а русские все равно их слушали – то ли из чувства противоречия, то ли считая, то что от них как всегда скрывают все самое лучшее.

– Думаю, что вы правы, – произнес джентльмен с военной выправкой, – но мы так до сих пор и не выяснили у мистера Тиллерсона, как его работа на 32-го президента Соединенных штатов согласуется с теми обязательствами, которые он дал нам, когда согласился быть нашим представителем перед тем же стариной Фрэнки? Не имеем ли мы тут дело с классическим случаем «слуги двух господ»?

– Отнюдь нет, джентльмены, – покачал головой мистер Тиллерсон, – никакого слуги двух господ с моей стороны нет. Я всего лишь обязался добиваться того, чтобы соглашение между вами и мистером Рузвельтом было всеобъемлющим, равноправным и взаимовыгодным. Обычная работа честного посредника, который должен найти взаимоприемлемое решение для всех договаривающихся сторон, и ничего большего.

– Ну что ж, джентльмены, – кивнул Роберт, – вполне приемлемое объяснение. Теперь, наверное, мы должны услышать то, что мистер Рузвельт велел передать нам на словах?